Не могла пропустить выставку Натальи Смолянской "Дневник московской школьницы" в Ruarts. В основе — #дневники матери художницы, Ляли Купаловой, которые она вела семь лет — до и во время Великой Отечественной. Куратор - Дима Филиппов.

Дневник, в котором не было описано "ничего героического и ничего значительного", в настоящее время становится свидетельством "отношения к жизни сегодня и сейчас, которое хотелось бы сохранить и передать…" - пишет Наталья.

Мне всегда было интересно, как можно работать с дневниками в пространстве искусства, особенно - с дневниками художников. (Достаточно вспомнить мой кураторский проект "ПСИХО" 2016 года, где я собрала работы авторов до 35 лет, которые одновременно были их дневниками).

На выставке в Ruarts, помимо "дневников" матери Смолянской (в кавычках, потому что изображения тетрадей сделаны trompe l’oeil — как визуальные обманки), представлены и как минимум два дневника самого автора: видео "Дорога" и слайд-проекция "Дневник", во время которой демонстрируются акриловые стекла с живописью художницы. Если первое создавалось для себя, именно как фиксация бесконечной дороги и сопровождается композицией сына автора, то второе, видимо, было визуальным дневником, отпечатками того, что нельзя проговорить и даже фигуративно обозначить. Экспозиция сопровождается портретом матери Смолянской, написанным в 1986 году. Выясняется, что Ляля Купалова стала инженером-строителем мостов, а потому мотив дороги, пути (и, конечно, эвакуации и возвращения) более чем убедителен на этой выставке.

Строчки-цитаты из дневников куратор и художник разместили в пространстве галереи наподобие карты, указывающей разные направления (счастье/верх, война/низ, а еще есть горизонтали) и сопровождающиеся при этом конкретными указаниями мест, такими как Палашевский рынок, например. Короткие реплики, вырванные из дневника: "Не встретились с мамой на вокзале", "Почему я не такая как другие", "Володя не знает, где его отец", "Научились танцевать в толпе" — за каждым из них,очевидно, стоит микроистория, но авторы оставляют нас наедине с этими фразами-образами, чтобы каждый из нас написал свою часть.

Оставляю себе на заметку, что, работая с рукописными/письменными формами в пространстве выставок, важно противопоставить им разнообразие других медиа. Текст, даже такой личный и интимный, неизбежно способствует типизации и обобщению — и так каждый из нас может почувствовать себя "московской школьницей" во время войны. Другие медиа акцентируют конкретные вещи: высушенный цветок, который использовался вместо закладки; небрежно написанная записка; портрет, ставший семейной реликвией; музыкальная композиция, написанная 16-летним сыном, а потому особенно важная для его родных.

#современноеискусство #выставки

По дороге в Стокгольм спешу поделиться новостью: американский журнал Apparatus, позиционирующий себя как издание, которое deals with film, media and digital cultures of Eastern, Central and South-Eastern Europe, после долгих переговоров, правок и согласований опубликовал часть словаря "И - искусство. Ф - феминизм. Актуальный словарь", который мы с художницами Мариной Винник и Микой Плутицкой собрали по следам своей одноименной выставки в далеком 2015 году.

Чтобы понять, чем эта выставка была тогда для меня, нужно знать, что это был всего лишь второй мой кураторский проект. Вместе с лекторами и перформансистками число участниц составило 52 персоны (!), и многие из них приехали в Москву из других городов и даже стран.

"Медленно седею, трясутся руки - вот так дается мне выставка, осмысляющая отношения искусства и феминизма, - записала я 27-го октября 2015 года в дневнике. - На монтаже было много сюрпризов, из серии: работа должна была быть полтора метра, а принесли 87 см. Или в серии должно быть хотя бы пять картинок, приносят четыре. И т.д. Всего не опишешь. Могу только сказать, что я сделала невозможное. Представила все работы выгодно и осмысленно, все взаимодействуют друг с другом".

Но это было мое мнение. Дальше последовал традиционный для того времени хейт в соцсетях, после которого мне пришлось зафиксировать: "Люди страшно несовершенны, и большинству ничто не поможет. И никто. И тем более не я". Еще я писала, что не люблю давать интервью, поэтому забавно видеть, что в вышедшем материале их целых два. Одно взято до #24февраля, другое, опубликованное ниже - после (потому что первое устарело).

Журнал не мог перепечатать, конечно, весь каталог. Целиком его можно скачать вот тут. Опубликованы статьи Катрин Ненашевой, daria, Ксении Сонной, Татьяны Федоровой и Алес Кочевник. Организовала всю публикацию исследовательница Сюзанна Вейгандт, с которой мы изначально много общались на театральные темы. Можно прочесть также ее введение ко всему материалу.

Рассказываю вам все это, чтобы вы видели, насколько все же долгоиграющими могут быть тексты в отличие от выставок. Все, что мы делали в 2010-е, еще осмыслять и осмыслять, потому что большая часть культурных работников тогда, по моим воспоминаниям и записям, верила, что делает действительно что-то важное для общества.

#феминизм #дневники

Мы переезжаем, а это значит - время ревизии. Перебираю книги, архив. Помощница, расшифровывающая мои #дневники, отказалась дальше работать, поэтому, если у вас на примете есть ответственные люди, которые легко работают с почерком средней разборчивости, то я бы дала ему/ей небольшую подработку в июле (плачу умеренно, так что лучше студентам).

Начала я их расшифровывать, потому что одному из уважаемых мной редакторов показалось интересным сделать из записей про то, как я одновременно ходила в церковь и на занятия по современному искусству во времена "Пусси Райот" и Пояса Богородицы, целую книжку. Было это давно, и сейчас такую книжку вряд ли можно издать, однако мне понравилась сама идея - вычленить ценное/важное, а все остальное - пену дней - уничтожить. Когда-то и такой перформанс задумала, да передумала. Сколько их было, с дневниками.

Ценной в моих дневниках мне кажется фиксация культурных событий, разговоров с разными деятелями и сокурсниками, ну и дальше шире - отношения со всей тусовкой современного искусства.

Однако заглянула сейчас в блокнот 2009 года, который я вела, когда училась в автошколе, а там вот такое, про театр и... войну. Советско-финскую.

"...о войне, которую мы знаем совсем мало. Отрывки финских авторов - часто мини-монологи, надрывные, лирические и с метафорами. Наши же выдали микросценки, в основном, фарсовые, где за стебом и юмором - страшные вещи. Например, "Красная ласточка", "В ожидании подробного глобуса".

Самое интересное случилось на дискуссии. Зал был разделён показом. Особенно меня поразила реакция финнов. Один из них сказал, что, если бы у нас сейчас было оружие, мы бы перестреляли друг друга. Оказалось, в проекте финны ожидали и даже просили разделения с ними трагедии их войны. (Я так и написала тогда - "их". ИБ).

Кто-то из критиков сказал: "У них - как им сделали больно, и они выстояли. У нас - как мы сделали больно. И не заметили".

И тут выступил мальчик. "Давайте все забудем и будем жить дружно". Молодым людям неинтересно прошлое. Подростки обрезают корни, противопоставляют себя старшим и их осознанию важности почвы, даже если она каменистая и не пригодна для жизни.

Что я увидела? Столкновение двух картин мира: маленькой страны и большой, с имперскими замашками (которыми так или иначе обладает каждый русский, не побоюсь это утверждать).

Несмотря на разделение, событие состоялось. Те, кто пришёл, узнали больше не только о той войне, но и о самих себе, и о Других. [...]

Феномен вербатима и подобных проектов? Они создают картины, образы, которые говорят мне больше о моей стране и вообще о жизни, чем какой-либо другой институт масс-медиа. Вербатиму и документальному я верю на слово, хотя факт манипуляции фактами никто не отменял.

В моем случае важно ещё то, что проекты делают люди, которых я знаю давно и которым доверяю. В случае других зрителей у них всегда есть выбор: верить или нет.

Функция такого театра - собирание осколков действительности. Драматургия взяла на себя эту миссию".

Сейчас я не помню содержания тех мини-пьес, однако, после прочтения записи, вспомнила то самое искреннее недоумение и отчасти возмущение финских участников тем фактом, что авторы с российской стороны даже не подумали проявить то самое сочувствие. Как им показалось. Мне же тогда показалось, что они излишне драматизируют.

Конечно, надо отдельно писать о театре того времени. Что и как, не придумала. Но хотя бы есть дневники. У кого ещё похожие записи? Ведь можно и сборник сделать.

#драматургия #документальныйтеатр

Открыла расшифровки своих дневников на случайной странице, а там:

23.01.2016. Разбирала в "Красном" работы. Поняла, что абстракция - путь в никуда.

Можете ли вы понять, почему мне сейчас смешно это читать?

Пока что в публикации моих дневников была заинтересована одна редактор (редакторка моей мечты), но я больше никому их и не показывала, если не считать ряд постов в запрещенной сети. Сейчас это единое непричесанное полотно, но есть шанс и из этого массива сделать что-то похожее на произведение. Вычищаю нытье, списки дел, молитвы (мои #дневники полны самодельных молитв!), описания ссор с родственниками и подругами...

А вы как считаете: при публикации дневников и других эго-текстов нужна редактура? Если да, то какая?

Институт современного искусства «База» - ожидаемо - закрылся после обысков.

Выражаю поддержку его основателям, Светлане Басковой и Анатолию Осмоловскому, всем преподавателям и студентам. Поддерживаю ваш жест – продолжать работать, несмотря на то, что дни Института были сочтены – и ваше решение прекратить работу, чтобы никого не подвергать риску.

Впереди – будущее – какое ни есть, но наше. А пока хочу вспомнить, как все начиналось. «База» была создана в 2011 году; набирали художников и искусствоведов. Я пришла туда без портфолио, без выставок, только с диссертацией про театр и манией заниматься современным искусством. И приобрела то, что хотела – стала художником. «База» же сыграла на этом пути большую роль. Во многом потому, что часто приходилось действовать на сопротивлении, но во многом и потому, что преподаватели искренне были заинтересованы не только в нас, но и в том, чтобы создать новое движение (или несколько) в искусстве.

По отрывкам из моих дневников можно понять, какими были первые занятия, как складывались отношения, как формировалась методика, но, учтите, что для публикации мне пришлось многое сократить, отредактировать и оставить только самые забавные куски – было, помимо прочего, весело (разбирайте на мемы и кейсы) – и именно таким я помню наш Институт. Любые совпадения и недоразумения не случайны.

19.02.12. Сегодня собеседование в Институте «База». Мне показалось, я подошла. И если это так – то это синхронность чистой воды. Потому что я очень мало знаю о современном искусстве.

11.03.12. У Осмоловского мне понравилось, с ним интересно и пользу чувствую, хотя он и ошибся, когда указал вместо Кабанеля Бугро. (Это потом мальчик один отметил). А мне кажется, всю информацию надо проверять, например, историю с Дюшаном, но не буду. Нам, кроме краткой истории, также преподали сюрреалистические техники письма, некоторыми из которых я, оказывается, уже пользовалась в своих научных работах (например, я брала любую научную статью, вместо основного понятия вставляла «современный театр», а потом переписывала все под это дело). Анатолий дал нам также технику, которая явно связана со становлением в перформансе: взять глупый тезис и доказать его, а потом убеждать в этом всех знакомых и друзей: например, что бутерброд всегда нужно держать маслом вниз, и т.п. Вот это интересно. Надо выделить на это время на работе.

16.03.12. Сегодня в «Базу» пришли люди из «Афиши», чтобы нас снять и опросить. Я посмела сказать, что рисую на уровне художественной школы. По сути, это правда. А по делу – я должна была сказать, что давно изучаю иллюстрацию – это больше соответствовало бы правде! В любом случае – сегодня мне вдруг стало ясно, что я вновь занимаюсь чем-то «не тем», что, вместо того чтобы заниматься художественными проектами, я зачем-то все еще учусь штриховать карандашом.

17.03.12. И про Осмоловского. У него замечательная улыбка – озаряющая. Отличная голова. И он щедро все нам рассказывает. Он – явный харизматик. Сейчас я очарована им настолько, что прощаю его уважительное отношение к текстам Сталина. И сама удивлена этому. И самое главное – я чувствую себя на своем месте, довольно уверенно. «База» - то место, в котором нужны все мои знания, весь мой опыт – это делает меня цельной.

18.03.12. Осмоловский ответил на мое письмо! Суть его следующая: желание овладеть мастерством – хорошо, но само по себе владение мастерством ничего мне не даст. Более того, может помешать, потому что современное искусство – это эскизность, а не совершенство форм. Если я верно его поняла, мне стоит и дальше изучать рисунок, но помнить, что это не сделает меня художником. Еще Анатолий написал, что в театре не очень разбирается и не очень любит, но с удовольствием прочтет мою работу.
Господи, благодарю Тебя! Благослови Анатолия и всех наших сокурсников. Аминь.

18.03.12. На что обратить внимание? Сам Осмоловский рекомендовал всем, в том числе девушкам, заняться борьбой!

22.03.12. Сегодня светит солнце, сегодня будет «База» – уже лучше.

Продолжение хотите? У меня есть.

#дневники #художественноеобразование #современноеискусство

Это было чудесно, потому что слушать Осмоловского – чистое удовольствие, хотя все же стоит ограничивать дозы, так как Анатолий может рассказывать бесконечно. У Т. родилась прекрасная идея – сделать пьесу про Осмоловского и современное искусство. Мы уже договорились с Анатолием, так что впереди еще много бесед. Ура!

(Картина мира его все же ужасна – я не знаю, как он в ней живет. Вот это как раз и интересно – узнать).

#современноеискусство #дневники #художественноеобразование

Вышел интересный, 126-ой, номер "Художественного журнала", полностью посвященный феномену автофикшн.

Текст пришлось писать ночью и быстро, поэтому я выбрала формат критического эссе, где автор волен высказать все, что ему вздумается, по какому-то частному вопросу. Я критикую саму идею автофикшн и автописьма как текстов, где автор концентрируется только на себе, а потому я отнесла бы все эти "жанры" к большому корпусу эго-текстов (дневники, письма, записные книжки и т. п.). Как читателю мне не понятно, как нам присоединяться к автофикшн - эго-тексту с большой долей художественной обработки, который уверяет нас, что да, это случилось с автором, но это не дневник, а литература. Чтобы совсем заострить, я пишу о "высокой литературе" автофикшн: "романах" Анни Эрно. И тут же вставляю свой текст из дневника, выбрав куски просто поиском - где попалось слово "искусство". Тогда еще не шла речь о закрытии Института "База", а потому отрывки выбраны без учета этой новости и сейчас воспринимаются как воспоминания (я позже продолжила эту линию в постах).

Конечно, я не верю, что, выпуская автотексты или эго-документы в публичное поле, писатели или их редакторы не делают специальной обработки. Все, кто работал над изданиями дневников известных людей, это знают. Зачем же нам, как читателям, так нужна иллюзия некоего подлинного аутентичного текста? Почему так непременно хочется узнать, случилось ли все это с автором на самом деле? Ответа у меня нет - я не помню, чтобы у меня возникал такой интерес. Тем не менее, этот вопрос важен для меня ещё с того времени, когда я увлеклась документальным театром. Его практики постоянно подчеркивали подлиность и аутентичность той реальности, которую они репрезентировали на сцене - в противовес лживым картинкам телевидения или спектаклей других театров.

Исследователи называют разные причины такого зрительского интереса, а я, пока писала текст в ХЖ и редактировала к нему отрывки дневников, подумала о том, что нам приятно быть свидетелями любой уязвимости. Называя свои опусы автофикшн или дневниками, мы подставляем себя под разные, часто резкие и критические оценки. Вот и я не удержалась от того, чтобы слегка пройтись по великой Эрно. В этом преимущество любого критика - он всегда неуязвим. Однако от художника в широком смысле ждут также и слабостей, и саморазоблачения, и самоиронии, и неприкрытого самолюбования, над которым так хочется посмеяться, и самобичевания, и всего того "само-", которое кроется в нас и стесняется показаться миру. Юродивость некоторых автотекстов тому подтверждение. Вряд ли мне удалось это показать в коротком эссе, но есть, о чем думать дальше.

В названии - "Идеальный дневник" - использовала случайно сгенерированный заголовок для романа про художницу, который никак не допишется и называется теперь иначе.

#литература #дневники #новости

Институт "База" в первые годы работы. Продолжаю публиковать отрывки из дневников.

Часть 1
Часть 2

Задание - сделать свою "Коробку-чемодан" наподобие тех, которые делал Дюшан - придумал, насколько я помню, Константин Бохоров. Я им увлеклась так, что работала все майские праздники с короткими перерывами. Мне хотелось собрать все образы, окружавшие меня в детстве и юности, в одном месте - это были истории, понятные только мне. Уже в 2020 году я использовала часть этих образов в своем романе #дочьтракториста: моя героиня читает "Учение Шри Чайтаньи" и сектантские брошюры, сжигает в печи фото моделей-топлес, а портрет Высоцкого помогает ей пережить сложный момент.

8.05.12. Вчера состоялся мой первый показ работы в качестве художника. Я показала свою La Boîte-en-valise. Считаю важным проанализировать это событие. Всего нас было трое – из тех, кто приготовил д/з. Первым выставлялся Н. – «Чемодан работника КГБ». Серьезный подход, раритеты, небольшие произведения искусства, запакованные в полиэтилен – музей. Осмоловский сказал, что не хватает орудия убийства. Бохоров – что, в принципе, чего-то не хватает, чтобы это было произведением искусства. Потом показала Л. На ярком платке была разложена схема-коллаж ее жизни и поисков: страшные впечатления детства (бабушка в гробу, на которую она была похожа), сложные любовные отношения (...), увлечение (...) и т.д. Все изображения были проткнуты иголками. Очень агрессивно и депрессивно.

После этого должна была показывать я, и я понимала, что моя вещь ироничная и веселая. «Сейчас вас всех расслаблю», - сказала. Многие нервно засмеялись, так как показ Л. действительно был тяжелым. Я начала с того, что выгребла мусор (старые фото, коллекцию четок, этикетки, пуговицы, чайные пакетики, покрытые воском и т.п.), а потом поставила «Красный угол» как макет инсталляции. Все это время я говорила о некоей художнице, [которая все это сделала]. Я упустила тот момент, что все начнутся рыться в моем мусоре. Впрочем, это вписалось в показ. Осмоловский был возмущен количеством религиозной символики, чего я и добивалась, но, так как я играла роль, я сказала, что это предмет коллекционирования. Мне, вообще, подумалось, что я легко могу всех обвести вокруг пальца, делая вид, что я играю религиозного персонажа, на самом деле, являясь им. Стать шутом? Не знаю – нужна «инъекция осмотрительности», чтобы не заигрываться и не предать Господа Нашего.

Далее я достала телевизор к «Красному углу», потом – Черный ящик. Открыла его. Осмоловский старался быть невозмутимым. Я знаю, что подобный тип творчества ему просто не близок. Бохоров крикнул: «О Господи!» - на моменте, когда я открыла ящик. Я чувствовала себя фокусником, который достает магические штуки, но в реальности в них нет магии.

Наконец, я достала свой альбом, сделанный той самой художницей, воспитанной на тех самых образах. Альбом не был доделан – я успела только соединить старые открытки с реалистической живописью и с произведениями современных художников, скрепить все между собой (не очень аккуратно – мягко говоря), приклеить подписи к Плуцеру-Сарно и Шабельникову. Надпись я успела сделать только к Плуцеру-Сарно и коробкам с кетчупом Энди Уорхола. Но даже в таком недоделанном виде работа вызвала взрыв смеха у Осмоловского и Бохорова. Следом заржали и все, и я сама. Это была истерика.

Продолжение следует...
#дневники

Институт "База" в первые годы работы

Часть 1
Часть 2
Часть 3

Продолжение про показ "Коробок-чемоданов". Речь про часть моей работы - альбом "Я и современное искусство", куда я вклеила фото всех наших поп-фигур (ну, тогда они воспринимались таковыми).

- Вот такой альбом сделала эта художница…

- Кто это? Покажите мне этого человека! – кричал Бохоров, захлебываясь от смеха.

Сработал мой персонаж.

- Где вы взяли эти рожи? – кричал Осмоловский.

Тут, конечно, нужно оговориться, что насмешило их сочетание реальных художественных «персонажей» (Шабельникова, «Синих носов» и прочих) в странном окружении плохого скрап-альбома с цветочками. Однако мне понравился произведенный эффект. Нужно найти фотографа, который делал большую часть этих портретов, и показать ему результат.

А теперь обсуждение.

- Осмоловский отметил, что черный ящик получился просто игрушкой. Что, наверное, лучше его и вовсе не открывать. Тут я согласна полностью. Игрушка, понятная только мне и А. К.

- Остальные объекты хорошо сделаны, объединены одной идеей и работают. Жаль, альбом не доделан.

- Все это ты сделала явно под влиянием Кабакова: инсталляция, альбом, сильная связь с текстом и т.д.

Что ж, для меня это лестное сравнение, но непосредственно Кабаков на меня не влиял, просто мы, и я, и он, очень литературные люди (мне близки его рассуждения о литературности) + я, как и Кабаков, в современное искусство выпала из иллюстрации. Но я быстро перескакиваю с одного на другое. Ведь я не являюсь профессиональным иллюстратором.

- Анатолий отметил опасность для молодых художников подобных проектов: когда используется собственная биография, это делает художника беззащитным, а окружающими воспринимается как агрессия (кто ты такой, чтобы тыкать мне в нос свою биографию?). Идеальное произведение искусства – это «постав»: ставишь на стол, отходишь – всем все понятно. Без слов. Тут я соглашусь, но считаю, что каждому нужно пройти этот этап. И я как раз кайфую от того, что могу открыто использовать наконец – свою биографию. Это то, что мне всегда было интересно. Нужно наиграться в это и идти дальше.

Идея «постава» у меня есть. Заплавить советские значки/ордена в основу для мыла. Сначала хотела в воск – но, боюсь, он слишком не прозрачный, а мне нужна прозрачность. Сами формы должны быть крупными, в виде прозрачных камней.

(Кстати, у меня же было еще одно произведение: «Мона Лиза, в которую я плюнула» - это первая работа моего персонажа в области современного искусства).

- Бохоров также исключил «Черный ящик», но отметил, что есть три объекта, которые удачно выстраиваются в «Музей»: «Красный угол», альбом и отдельно – телевизор. Телевизор ему очень понравился сам по себе, и он сказал, что мне стоит продолжить эту тему. Ему также понравилось, КАК это сделано.

Каких-то подробностей еще не помню, главное – я теперь могу чуть передохнуть перед следующим проектом – перформансом. Очень хочется заняться живописью, но пока нет времени и нужно экономить деньги.

#дневники #художественноеобразование

Разбирала бумаги и нашла листок с такими заметками:

"Дневник как...

Самоаналитика
Порассуждать вслух
Терапия письмом
Основа литературной и художественной практики

...как путь к себе...
...как литературный жанр...
...гипержанр...
...лирический речевой жанр...
...автокоммуникативный жанр...

Почему ты опираешься на дневники? Что это тебе дает как автору, как художнику?

Нужен живой текст - отпечаток времени".

Так и не вспомнила, как появилась эта запись и зачем, поэтому просто продолжаю публиковать отрывки из дневников.

Институт "База" в первые годы работы

Весной 2012-го года я готовила следующее учебное задание нашего преподавателя Олега Мавроматти - перформанс (о котором не смогу теперь публично рассказать) и пробовала писать рецензии на художественные выставки (хотя до того я написала множество рецензий на спектакли, дело пошло не сразу). Мы с Тимуром Хакимовым также начали работу над пьесой "Против всех. Антиполитика и шизофрения", для чего брали интервью у Осмоловского и Максима Каракулова, участника группы "Радек".

Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4

18.05.12. «База» завалила нас заданиями… Их столько, что я с трудом бы успела, если бы даже не работала. Письменные придется делать на работе по-быстрому, а вот к перформансу еще очень много подготовки: самое затратное – ездить на разведку… Кроме того, у моего перформанса нет конца. Его еще нужно придумать.

20.05.12. Занятие вчера тяжело прошло. Баскова и Бохоров требовали от нас интенсивности и напряжения. И только Анатолий говорил, что искусство должно быть в кайф, иначе нет смысла. Я согласна с ним. Поэтому – никакого насилия.

27.05.12. Снился странный сон: будто я должна боксировать с Осмоловским. Я удивляюсь этому, но при этом мне это было приятно. У нас во сне были прекрасные дружеские отношения. Бохоров забраковал мою рецензию на выставку "новых скучных", будем с ним еще разбираться.

30.05.12. С Т. сегодня сходили на интервью-лекцию Гутова с Гройсом. Встретили там Анатолия, ребят из «Базы», познакомились с другом М. К., он учится в ИПСИ. Тут же к нам подошли владельцы «Галереи 21», и я успела похвалить их выставки. Что меня поразило – в этих людях не оказалось того пафоса, который я обычно встречала в театральной среде. Даже у иллюстраторов этот пафос есть! В «Британке». То ли это я изменилась.

Анатолий предложил реальное дело – написать работу про Арсена Савадова, но мы с Т. осилим только темы, связанные с неизобразительным, т. к. не знаем, как писать об изображении. Мы неучи, в этом наша проблема.

25.06.12. Интервью с Осмоловским – это то, что меня вдохновляет. А чтение арт-журналов расстраивает, потому что там искусство рассматривается как бизнес, а это не моя тема.

[…] Мне важно было узнать, что Лев Толстой был кумиром для Кулика, что Кулик был очень застенчив, робок, заикался.

Мне важно было узнать, что у Анатолия нет высшего образования, нет художественного образования и что в детстве он делал множество каталогов (как и я) и коллекционировал самые разные вещи.

#дневники

Приветствую новых подписчиков!

В закрепленном посте - путеводитель по каналу, там же есть ссылка Читать про автора. К уже написанному добавлю, что здесь часто появляются анонсы событий (в основном, Москва и #Питер), и, если я их позже не удаляю, то, значит, проект мне интересен как исследователю, даже если я до него не дошла. Можно было бы сделать канал "чисто моим", но мне не раз писали благодарности за рекомендации, поэтому анонсы оставлю.

Что, собственно, "моего" в этом канале? Помимо впечатлений и отзывов на театральные события, перформансы, выставки (редко), книги и т. п., пишу о своих проектах. Их сейчас, основных, два: роман о художественной тусовке 2010-х (действие происходит в Москве до 2019 года) и эссе/фильм о забытом ленинградском художнике Юрии Решкине, с которым я познакомилась благодаря архиву норвежской художницы Кайсы Зеттерквист. Сколько я их буду еще делать, не знаю, но я где-то на полпути. Еще я автор двух готовых романов: #дочьтракториста (вышел в 2022 году) и Tuberculum (выходил с сокращениями в сборнике премии "Дебют") в 2000-х, но в этом году я его переписала и дописала - поэтому иногда пишу о самом процессе письма и других авторах.

По хештегу #дневники можно прочесть отрывки из моих дневников (вела с 13 до 39 лет) - выбираю из них только то, что связано с театром и искусством.

В планах ничего грандиозного нет, живу обычную жизнь человека, который иногда посещает разные мероприятия и имеет немного свободного времени рассказывать об этом. После зимы 2022 года основной медиум - тексты - показывала их на выставках, но не здесь (#Швеция). Театром продолжаю заниматься (изучать) как независимая исследовательница вне всяких институций.

Запрещенные сети 1 и 2 (в первой получше с картинками, во второй периодически бывают бурные обсуждения, но я их не люблю, поэтому возникают они случайно).

Кот у меня рыжий) А у вас?

#променя

Поговорили с критиком и куратором Сергеем Гуськовым о моих писательских новостях, актуальности ведения дневников и, в целом, о (само)цензуре вокруг и в издательствах.

В своём канале Сергей чаще пишет про выставки, но и о книгах, выпущенных художниками и критиками. Есть беседы с Альбертом Солдатовым и Алексеем Конаковым, например. Рада оказаться в такой компании.

#литература #дочьтракториста #променя #дневники #архив

Забыла дать вам ссылку на статью в "Художественном журнале", посвященному феномену автописьма. Вот мой текст, проиллюстрированный дневниковыми записями Елены Ковылиной и отрывками про учебу в Институте "База".

Буквально на днях я листала книгу Анни Эрно «Возвращение в Ивто» и возмущалась тому, с каким, как мне показалось, самолюбованием она выставила свои фотографии и школьные табели. Я не знала, что книга выступала своего рода комментарием к более раннему роману Эрно «Стыд» (романами их вынуждены называть издатели, на деле же — это, скорее, длинные эссе). Для меня, как не читателя Эрно, все эти подробности ее биографии были малоинтересны. Особенно возмутили две фотографии: 1961 года, где юная Эрно снята с обнаженными ногами (я не понимала — что они говорят о ней как о писательнице); и 1963 года — Эрно в своей комнате, одну из стен которой украшает цитата из Клоделя: «Да, мне известно, что появление мое на свет неслучайно — во мне есть нечто, без чего миру не обойтись».

Как можно понять из этого отрывка, отношение к автофикшн у меня скорее критическое. Мне сложно его читать, потому что я с 13-ти лет пишу его в той или иной форме в дневниках. Иногда в них есть обычные записи, а иногда то, что похоже на современный автофикшн (а сейчас есть тенденция записывать и автобиографическую литературу прошлого в этот жанр, что кажется мне ошибкой).

Наверное, я просто завидую тем, кто умеет так писать, тому, что они берут темы, которые я тоже хорошо знаю и прожила, но не боятся откровенно - публично - заявить о них от первого лица. Последний пример - недавняя книга Татьяны Млынчик. Пролистала ее за несколько ночных часов - весьма откровенная и правдивая. Я на ту же тему придумала слишком заковыристый сложный сюжет и потому сижу без своей новой книги)

Кстати, вы знаете, что в литературном мире недавно случился микроскандал на тему автофикшн? Одна писательница рассказала, как она не любит этот жанр, и, конечно, многие пишущие возмутились и стали его защищать. Я глубоко в скандал не вникала, но основная претензия к авторам автофикшн была, что они самонадеянно пишут о своих страданиях и переживаниях, смотрят на мир "обиженным взглядом" и везде видят врагов. Это, конечно, стереотипные представления о жанре, но я поймала себя на мысли, что, когда читаю подобную литературу, порой все же возникает вопрос: "А кто такой автор, чтобы я знала о нем такие подробности?" Это тоже останавливает меня от автофикциональности. И даже в этой публикации я все же сделала такую подборку из дневников и такую редактуру, чтобы читателю это было хоть как-то интересно.

#дневники #автофикшн

Полистала посты за этот год, в очередной раз удивилась тому, что успевала писать, смотреть, путешествовать, работать. Отмечу, что удалось опубликовать тексты на любимые темы: заметка о документальном театре (если разрешат, покажу тут в следующем году) , об автофикшн и дневниках (и на ту же тему дала интервью Сергею Гуськову).

Вместе с ДТ #Переделкино Музей "Гараж" провел резиденцию, посвященную книге художника, а также - ряд лекций, семинаров, круглый стол и дискуссию по теме, результатом которых стала вот эта статья на "Артгиде" ("Что такое книга художника"). #архив Музея "Гараж" документировал важные для среды события, а также продолжил снимать интервью с художниками, кураторами и искусствоведами (можно и нужно вспомнить дорогого Валеру Чтака).

Пережили обыск (вот уж #иммерсивныеситуации) и открытие Коллекции.

Я посетила Стокгольм и Кируну, потому что там выставлялась (#Швеция), а по работе - Art Basel Hong Kong. И, конечно, любимый #Питер. Удалось также заглянуть в Суздаль.

Читала лекции на темы "Гендерная критика и политика идентичности" и "Репрезентация экологических проблем в современном искусстве". Писала про художников разное: тут и тут. А здесь - довольно подробный мой рассказ о художниках, без которых 2010-е в современном искусстве были бы совсем скучными.

Переживала от того, что в России меня больше не публикуют и что нет возможности заниматься продвижением моей книги #дочьтракториста (но были такие крутые отзывы, что компенсировали все мое сожаление). Писала о своей новой старой вещи Tuberculum, проводила эксперимент с бета-ридерами, которые меня не знают. Результаты пока не успела оформить - это в будущем.

Продолжила работать с историей забытого ленинградского художника Юрия Решкина - первый драфт сценария есть.

Пока публиковала #дневники про закрывшийся вследствие обысков Институт "База", его основателя Анатолия Осмоловского успели объявить иноагентом. Выясняю, нужно ли мне теперь маркировать каждый пост.

Из ближайших планов - я в жюри конкурса "Фабричные мастерские. Сессия 2025". Все условия по ссылке, ждем заявки от художников, чей возраст на момент начала резиденции (15 марта 2025 года) - от 35 до 55 лет. Писатели и исследователи также приветствуются.

#новости #опенколл

Друзья, коллеги, спасибо за поздравления и за то, что разделили с нами радость! Некоторые написали, что будут ждать моих постов про материнство, но, пожалуй, их практически не будет. Ведь об этом периоде я не пишу даже для себя.

Я перестала вести #дневники регулярно еще в 2019 году. Причин несколько. Основная - я поняла, что ежедневное письмо мне скорее вредит, чем помогает. Во-первых, во время записей, особенно - автоматических, когда пишешь все, что приходит в голову - есть большой риск зацепиться за какую-то эмоцию и утонуть в ней. Кто-то считает это полезным, мол, таким образом происходит сброс негатива. На самом деле, по моим наблюдениям, наоборот - происходит накрутка и раскрутка того, что можно проигнорировать. Тем более, такие вещи не стоит делать тем, кто склонен к депрессии.

Во-вторых, есть норма письма в день и будет жаль, если она уйдет только на дневники и/или посты.

В-третьих, отпала нужда наблюдать за собой и смотреть на себя со стороны. Это умение полезно, но есть сферы жизни, которые имеет смысл именно проживать, а не наблюдать и рефлексировать. Материнство, как я сразу его воспринимала - из их числа.

И потом, мне кажется невозможным описать достоверно то, что я хотела бы описать. Разве реально передать словами карамельный запах младенца? Или ту самую молочную негу, которую он испытывает после кормления? Или зафиксировать сочетание невероятной усталости родителей и невероятного их счастья одновременно? А те самые всплески тревоги, связанные с ребёнком, которые неожиданно нападают на тебя без видимых причин? Если вам попадались такие убедительные тексты, рекомендуйте, пожалуйста.

Пока же могу только написать, что все, что я знала и читала о материнстве, не отражает и половины реальности. Мы часто слышали в последнее время, что женщины-матери слишком много жалуются. Нет, они скрывают довольно много вещей, с которыми справляются практически в одиночку. И не мне раскрывать их (теперь и мои) тайны.

#променя

В пятницу самое время запланировать следующую неделю. Мои вам рекомендации, в том числе #Питер #Переделкино #документальныйтеатр #дневники #музыка #танец #выставки #современноеискусство

Сегодня стало известно о смерти Марины Соколовской, куратора, руководителя экспозиционно-выставочного отдела Музея Бориса Ельцина, искусствоведа, преподавателя УрФУ. Так вышло, что мы виделись всего пару раз, но Марина - тот человек, который оставляет впечатление на всю жизнь. И не яркостью, а как раз иначе - тихим уверенным профессионализмом и при этом скромностью. Ее экскурсия по экспозиции Музея Бориса Ельцина дала повод для многих размышлений. У меня было всего одно сообщение о Марине в этом канале, ее пост об идее выставки, случайно возникшей во время нашего знакомства (сыграли роль мои #дневники) - и это незаслуженно мало.

#любимыеавторы

Пока не ушли далеко от образовательной темы, от коллег пришло приглашение принять участие в мини-курсе «От документа к истории: современные практики вовлекающей работы с наследием». Меня всегда интересовала работа с эго-документами (#дневники), а тут как раз акцент на сторителлинге по архивным документам и личным свидетельствам как инструменте осмысления и трансляции исторического опыта. Участие бесплатное!

#архив

Я вновь стала вести #дневники Что бы это значило? Просто вдруг захотелось писать от руки. Видимо, возникла потребность навести внутренний порядок. Обычно дневники я использовала именно так, в качестве терапии, хотя и фиксировала то историческое, что казалось мне важным.

А, может, день рождения повлиял? Я ждала какой-то тревоги или беспокойства, которые обычно появляются накануне круглых дат, но их не было. Неприлично писать такое, когда мир вокруг рассыпается. Но вот так - я спокойна и, не побоюсь этого слова, счастлива.

Перечитала тетрадку, первая запись в которой сделана в начале 2023 года. И увидела, что за два года случилось главное - я встретилась со своей уязвимостью и признала, что я глубоко несчастна, что ничего из того, что я делала, меня не радовало и не утешало, потому что, оказывается, я не осознавала, чего действительно хочу. И, даже осознав, я столкнулась с необратимостью - я не понимала, как достичь желаемого.

В этой тетрадке чего только нет, даже стихи. И короткая ода поэзии как единственному языку, с помощью которого можно было выразить боль, разочарование, отсутствие смысла, отвержение. И тут же - длинное повествование о столкновении с реальностью нашего времени в лице "товарища майора".

Есть и лакуны. Например, я не написала о том, как проходили роды. "Потому что дочь - это любовь. Ее невозможно описывать, только проживать". И не было записи об ощущении полного счастья в момент, когда я оставила в гонконгском такси телефон, чтобы никогда больше не возвращаться к тому, что было в нем сохранено.

Вот такие мои 45.

#променя