Вышел интересный, 126-ой, номер "Художественного журнала", полностью посвященный феномену автофикшн.

Текст пришлось писать ночью и быстро, поэтому я выбрала формат критического эссе, где автор волен высказать все, что ему вздумается, по какому-то частному вопросу. Я критикую саму идею автофикшн и автописьма как текстов, где автор концентрируется только на себе, а потому я отнесла бы все эти "жанры" к большому корпусу эго-текстов (дневники, письма, записные книжки и т. п.). Как читателю мне не понятно, как нам присоединяться к автофикшн - эго-тексту с большой долей художественной обработки, который уверяет нас, что да, это случилось с автором, но это не дневник, а литература. Чтобы совсем заострить, я пишу о "высокой литературе" автофикшн: "романах" Анни Эрно. И тут же вставляю свой текст из дневника, выбрав куски просто поиском - где попалось слово "искусство". Тогда еще не шла речь о закрытии Института "База", а потому отрывки выбраны без учета этой новости и сейчас воспринимаются как воспоминания (я позже продолжила эту линию в постах).

Конечно, я не верю, что, выпуская автотексты или эго-документы в публичное поле, писатели или их редакторы не делают специальной обработки. Все, кто работал над изданиями дневников известных людей, это знают. Зачем же нам, как читателям, так нужна иллюзия некоего подлинного аутентичного текста? Почему так непременно хочется узнать, случилось ли все это с автором на самом деле? Ответа у меня нет - я не помню, чтобы у меня возникал такой интерес. Тем не менее, этот вопрос важен для меня ещё с того времени, когда я увлеклась документальным театром. Его практики постоянно подчеркивали подлиность и аутентичность той реальности, которую они репрезентировали на сцене - в противовес лживым картинкам телевидения или спектаклей других театров.

Исследователи называют разные причины такого зрительского интереса, а я, пока писала текст в ХЖ и редактировала к нему отрывки дневников, подумала о том, что нам приятно быть свидетелями любой уязвимости. Называя свои опусы автофикшн или дневниками, мы подставляем себя под разные, часто резкие и критические оценки. Вот и я не удержалась от того, чтобы слегка пройтись по великой Эрно. В этом преимущество любого критика - он всегда неуязвим. Однако от художника в широком смысле ждут также и слабостей, и саморазоблачения, и самоиронии, и неприкрытого самолюбования, над которым так хочется посмеяться, и самобичевания, и всего того "само-", которое кроется в нас и стесняется показаться миру. Юродивость некоторых автотекстов тому подтверждение. Вряд ли мне удалось это показать в коротком эссе, но есть, о чем думать дальше.

В названии - "Идеальный дневник" - использовала случайно сгенерированный заголовок для романа про художницу, который никак не допишется и называется теперь иначе.

#литература #дневники #новости

Давайте о грустном (для меня).

Роман Tuberculum, видимо, никогда не будет больше издан в России (он печатался только с сокращениями). Пришли ответы от двух крупных издательств, суть которых такова: мы не сможем издать эту книгу, хотя она хорошо написана, потому что в ней много упоминаний геев и наркотиков (в частности, к героине в больницу приходит навестить ее дилер, история которого подробно описана). "Если это все убирать - будет совсем другая книга".

Мне также написали, что у меня слишком мало подписчиков в ВК и инстаграме (остальные соцсети почему-то не были учтены, и я точно знаю, что у ряда популярных сейчас авторов подписчиков в инстаграме на порядок меньше).

И вывод: "Ни одно российское издательство не возьмется сейчас за публикацию".

Это означает, что и третий большой роман про современное искусство в 2010-х, который я сейчас дописываю, издан быть сейчас здесь не может, так как там есть темы Крыма, Украины, политических активистов...

Это означает, что публиковаться я могу только за границей, но кому там нужны истории о России 2000-х и 2010-х?

Означает ли это, что я навсегда выпала из литературного процесса, из истории (я пишу о прошлом), из понимания, в какой реальности я сейчас нахожусь?

Ответ: да.

#литература

На предыдущий пост (неожиданно) пришло много поддерживающих комментариев в разных соцсетях – спасибо вам! – но также и недоумение, почему я не обращусь в зарубежные издательства. Типа «проблем нет». Ответ простой: я не знаю, что будет со мной здесь, если я буду публиковаться там. И про большую часть возможностей я не знала. (Их, кстати, оказалось мало – нам свойственно преувеличивать: по комментариям казалось, что русскоязычных издательств за рубежом десятки). Собрала здесь список рекомендаций от подписчиков.

Freedom Letters – издательство Георгия Урушадзе (признан иноагентом) - издают современную прозу, поэзию и драматургию, правозащитную, научно-популярную и классическую литературу на актуальные темы, книги для детей и подростков.

Vidim Books - публикуют авторов, которые не могут быть изданы в России. Это не только издательство, но и международная сеть распространения книг на русском языке для онлайн- и офлайн-магазинов.

Babel Books Berlin - это, вообще, книжный магазин на границе бывшего западного и бывшего восточного Берлина. У них, в частности, можно купить издание "Диагональная лягушка", выпущенное "Бабель. Книги", иллюстратора Виктора Меламеда - когда-то я немного у него училась, а потому #поддержка В книге автор ищет инструмент, позволяющий рассмотреть параллельное сосуществование разных видов искусств.

Straightforward Foundation– поддерживают русскоязычный нонфикш и обеспечивают этим книгам выход на международный рынок и публикацию на разных языках.

Есть также зарубежные литературно-художественные журналы, открывшиеся в самое разное время, которые также издают русскоязычную прозу, но тут нужно собирать отдельную подборку. Цифровые издательства - тоже отдельная тема.

Было озвучено мнение (спасибо, Анна Берсенева!), что современного литературного процесса в России сейчас нет, потому и мои сожаления напрасны. Прежнего процесса нет точно, а вот что сейчас тут происходит? Выглядит созвучно процессам в современном искусстве: вроде что-то есть, вроде что-то продается, открывается, кто-то награждается, и художников, и писателей достаточно много, но что это?

Upd. С разницей между книжными "Бабеля" и их издательскими программами было сложно разобраться с первого раза из-за впн, но вроде теперь все точно.

#литература

Внимание, Петербург!

Коллеги открыли цикл лекций «История петербургского искусства: от неофициальной культуры к актуальным художественным практикам», посвященный ключевым событиям и героям культурной жизни города.

Первая лекция - «Искусство как сопротивление: от авангарда к нонконформизму. Ленинградская история» Глеба Ершова - уже прошла и вызвала ажиотаж: в лектории просто не хватало места. Событие было посвящено тому, как в послевоенном ленинградском искусстве стало возможным развитие открытий русского авангарда — школ Малевича, Филонова и Матюшина, а также преемственности модернистским направлениям 1920-х годов. Поговорили об ОНЖ (Орден нищенствующих живописцев, или Арефьевский круг), художниках и искусствоведах Старопетергофской школы и театральной мастерской Николая Акимова.

Вторая - «Способы определения неофициального искусства в ленинградской культуре 1960–1970-х годов» Анастасии Котылевой - будет посвящена одному из первых кураторских проектов в локальном контексте, посвященных выстраиванию генеалогии разных групп и альтернативных художественных практик: выставке «От неофициального искусства к перестройке. Из истории художественной жизни Ленинграда. 1949–1989» Екатерины Андреевой, Олеси Туркиной, Андрея Хлобыстина. Основной темой станет осмысление, как сами участники и участницы неофициального культурного процесса формировали образ своей среды. Среди используемых источников - сам- и тамиздатовские публикации 1970–1980-х годов, повлиявшие на то, как в дальнейшем понималось «неофициальное искусство».

Дата: 3 октября. UPD. Лекцию перенесли на 14 ноября.

Это только начало цикла, следите за обновлениями. Трансляции нет, однако ожидаем записи лекций в свободном доступе.

#Питер #новости #архив

Институт "База" в первые годы работы. Продолжаю публиковать отрывки из дневников.

Часть 1
Часть 2

Задание - сделать свою "Коробку-чемодан" наподобие тех, которые делал Дюшан - придумал, насколько я помню, Константин Бохоров. Я им увлеклась так, что работала все майские праздники с короткими перерывами. Мне хотелось собрать все образы, окружавшие меня в детстве и юности, в одном месте - это были истории, понятные только мне. Уже в 2020 году я использовала часть этих образов в своем романе #дочьтракториста: моя героиня читает "Учение Шри Чайтаньи" и сектантские брошюры, сжигает в печи фото моделей-топлес, а портрет Высоцкого помогает ей пережить сложный момент.

8.05.12. Вчера состоялся мой первый показ работы в качестве художника. Я показала свою La Boîte-en-valise. Считаю важным проанализировать это событие. Всего нас было трое – из тех, кто приготовил д/з. Первым выставлялся Н. – «Чемодан работника КГБ». Серьезный подход, раритеты, небольшие произведения искусства, запакованные в полиэтилен – музей. Осмоловский сказал, что не хватает орудия убийства. Бохоров – что, в принципе, чего-то не хватает, чтобы это было произведением искусства. Потом показала Л. На ярком платке была разложена схема-коллаж ее жизни и поисков: страшные впечатления детства (бабушка в гробу, на которую она была похожа), сложные любовные отношения (...), увлечение (...) и т.д. Все изображения были проткнуты иголками. Очень агрессивно и депрессивно.

После этого должна была показывать я, и я понимала, что моя вещь ироничная и веселая. «Сейчас вас всех расслаблю», - сказала. Многие нервно засмеялись, так как показ Л. действительно был тяжелым. Я начала с того, что выгребла мусор (старые фото, коллекцию четок, этикетки, пуговицы, чайные пакетики, покрытые воском и т.п.), а потом поставила «Красный угол» как макет инсталляции. Все это время я говорила о некоей художнице, [которая все это сделала]. Я упустила тот момент, что все начнутся рыться в моем мусоре. Впрочем, это вписалось в показ. Осмоловский был возмущен количеством религиозной символики, чего я и добивалась, но, так как я играла роль, я сказала, что это предмет коллекционирования. Мне, вообще, подумалось, что я легко могу всех обвести вокруг пальца, делая вид, что я играю религиозного персонажа, на самом деле, являясь им. Стать шутом? Не знаю – нужна «инъекция осмотрительности», чтобы не заигрываться и не предать Господа Нашего.

Далее я достала телевизор к «Красному углу», потом – Черный ящик. Открыла его. Осмоловский старался быть невозмутимым. Я знаю, что подобный тип творчества ему просто не близок. Бохоров крикнул: «О Господи!» - на моменте, когда я открыла ящик. Я чувствовала себя фокусником, который достает магические штуки, но в реальности в них нет магии.

Наконец, я достала свой альбом, сделанный той самой художницей, воспитанной на тех самых образах. Альбом не был доделан – я успела только соединить старые открытки с реалистической живописью и с произведениями современных художников, скрепить все между собой (не очень аккуратно – мягко говоря), приклеить подписи к Плуцеру-Сарно и Шабельникову. Надпись я успела сделать только к Плуцеру-Сарно и коробкам с кетчупом Энди Уорхола. Но даже в таком недоделанном виде работа вызвала взрыв смеха у Осмоловского и Бохорова. Следом заржали и все, и я сама. Это была истерика.

Продолжение следует...
#дневники

Институт "База" в первые годы работы

Часть 1
Часть 2
Часть 3

Продолжение про показ "Коробок-чемоданов". Речь про часть моей работы - альбом "Я и современное искусство", куда я вклеила фото всех наших поп-фигур (ну, тогда они воспринимались таковыми).

- Вот такой альбом сделала эта художница…

- Кто это? Покажите мне этого человека! – кричал Бохоров, захлебываясь от смеха.

Сработал мой персонаж.

- Где вы взяли эти рожи? – кричал Осмоловский.

Тут, конечно, нужно оговориться, что насмешило их сочетание реальных художественных «персонажей» (Шабельникова, «Синих носов» и прочих) в странном окружении плохого скрап-альбома с цветочками. Однако мне понравился произведенный эффект. Нужно найти фотографа, который делал большую часть этих портретов, и показать ему результат.

А теперь обсуждение.

- Осмоловский отметил, что черный ящик получился просто игрушкой. Что, наверное, лучше его и вовсе не открывать. Тут я согласна полностью. Игрушка, понятная только мне и А. К.

- Остальные объекты хорошо сделаны, объединены одной идеей и работают. Жаль, альбом не доделан.

- Все это ты сделала явно под влиянием Кабакова: инсталляция, альбом, сильная связь с текстом и т.д.

Что ж, для меня это лестное сравнение, но непосредственно Кабаков на меня не влиял, просто мы, и я, и он, очень литературные люди (мне близки его рассуждения о литературности) + я, как и Кабаков, в современное искусство выпала из иллюстрации. Но я быстро перескакиваю с одного на другое. Ведь я не являюсь профессиональным иллюстратором.

- Анатолий отметил опасность для молодых художников подобных проектов: когда используется собственная биография, это делает художника беззащитным, а окружающими воспринимается как агрессия (кто ты такой, чтобы тыкать мне в нос свою биографию?). Идеальное произведение искусства – это «постав»: ставишь на стол, отходишь – всем все понятно. Без слов. Тут я соглашусь, но считаю, что каждому нужно пройти этот этап. И я как раз кайфую от того, что могу открыто использовать наконец – свою биографию. Это то, что мне всегда было интересно. Нужно наиграться в это и идти дальше.

Идея «постава» у меня есть. Заплавить советские значки/ордена в основу для мыла. Сначала хотела в воск – но, боюсь, он слишком не прозрачный, а мне нужна прозрачность. Сами формы должны быть крупными, в виде прозрачных камней.

(Кстати, у меня же было еще одно произведение: «Мона Лиза, в которую я плюнула» - это первая работа моего персонажа в области современного искусства).

- Бохоров также исключил «Черный ящик», но отметил, что есть три объекта, которые удачно выстраиваются в «Музей»: «Красный угол», альбом и отдельно – телевизор. Телевизор ему очень понравился сам по себе, и он сказал, что мне стоит продолжить эту тему. Ему также понравилось, КАК это сделано.

Каких-то подробностей еще не помню, главное – я теперь могу чуть передохнуть перед следующим проектом – перформансом. Очень хочется заняться живописью, но пока нет времени и нужно экономить деньги.

#дневники #художественноеобразование

Посмотрела, что театрального сейчас происходит, и обнаружила большой театральный блок в рамках Фестиваля КАРО.Арт.

17 октября - специальный показ спектакля «Вакханки» Юрия Муравицкого, который будет поставлен и сыгран в пространстве кинозала. Древнюю трагедию разыграют студенты Учебного театра Московского международного университета. Как именно история о возвращении бога Диониса в родные Фивы впишется в рамки кинозала - отдельная интрига. 

18 октября театральную программу продолжит проект Театра Ермоловой, документальный фильм «Сильва. Путь к премьере» - о спектакле, который стал  «авантюрой авантюр» для коллектива. А ещё это - оммаж бессмертному жанру оперетты и музыке Имре Кальмана, большое путешествие от эскизов и макетов новой постановки до монтажа декораций, от кастинга артистов до собственно события.

Далее совместно с фестивалем современной российской хореографии Context. Diana Vishneva 19 октября состоится премьера видеоверсии спектакля Анны Щеклеиной «Явь». "Гимн телесности, путешествие-трансформация и путешествие-ритуал", - вот так его анонсируют. После показа зрителей будет ждать разговор с хореографом Анной Щеклеиной, танцовщицей Мариной Херолянц, саунд-дизайнером Андреем Петрушенковым и критиком Татой Боевой.

В тот же день, 19 октября, режиссер, художественный руководитель Электротеатра Станиславский Борис Юхананов представит свою новую работу – кинодиптих «Интегральное Исчисление». Действие происходит в сознании Интеграла – единственного живого объекта, оставшегося после гибели всего. Космический корабль-разум из будущего летит в созданной им самим патавселенной и играет сам с собой в игры, среди которых самая любимая - игра в terra (Землю). Кинодиптих – продолжение проекта МИР РИМ, начавшегося на площадке Электротеатра в 2020 году. Будет также встреча с мастером. Модератор – Евгений Майзель.

Блок «Театр» 20 октября закроется премьерой от МХТ им. Чехова и онлайн-кинотеатра Wink.ru — калейдоскопом короткометражных фильмов. Худрук МХТ Константин Хабенский и участники съемочных групп представят и обсудят со зрителями более десятка лучших работ Конкурса короткометражного кино Художественного театра. Показ откроет премьера фильма-победителя первого конкурса — «Зверек», история выбора между славой и дружбой, снятая по мотивам неизданного киносценария Немировича-Данченко.

Я рассказала только про театральные вещи, но, конечно, на фестивале  запланировано много других кинопоказов и встреч. Меня лично очень заинтересовало событие открытия.

20 октября в большом зале «Октября» проект КАРО.Арт закроет свой III фестиваль совместным событием с музыкальным проектом "Дельфин". (27 октября в Санкт-Петербурге, Краснодаре и Новосибирске пройдут специальные показы видеоклипов Дельфина).  

После показа клипов в "Октябре" (Москва) состоится разговор с музыкантом. Вот, куда мне захотелось больше всего)                                           

Сейчас встретила знакомую с одним известным куратором. Она, желая меня представить, спрашивает:

- Вы знакомы?

Куратор, улыбаясь мне, отвечает:

- Конечно! Когда Ильмира была художником...

И прерывается.

- Ильмира и сейчас художник, конечно...

Я тоже улыбаюсь.

#Внезапно #променя

Я скоро вернусь с анонсами интересных событий и поддерживающими разные инициативы постами, а пока расскажу, куда привело меня желание опубликовать новую версию моего романа Tuberculum. Помимо того, что я получила много поддержки и рекомендаций, а также интересную критику от бета-ридеров, я однажды ночью дописала/переписала синопсисы трех моих вещей, случайно увидела перепост писательницы Кати Тюхай, где она упомянула, что помогает с синопсисами, и спросила у нее, сколько стоит эта услуга. Оказалось, Катя делает это не за деньги, а потому что любит и может иногда помогать, и мы решили встретиться поболтать, а заодно и тексты обсудить.

Такая завязка сама по себе интригует, и я тут же начала слушать дебютную книгу Кати «Девочка со спичками». И вот как пишут некоторые читатели: «Давненько не было книги, на которую хотелось написать отзыв», - так и я уже готова писать, хотя добралась только до трети. Начнем с того, что в романе один из главных героев – президент России будущего, причем вполне себе симпатичный, с трагичной историей детства. Чтобы не спойлерить, намекну, что, конечно, за этим товарищем стоит все, что соответствует нашим стереотипным представлениям о президентах, но все же сам выбор героя и его подача небанальны. И ваше отношение к нему будет меняться от главы к главе.

Описанный мир будущего убедителен, наверное, потому что сильно похож на наш, реальный: полная цифровизация, везде камеры, однако полной безопасности нет, ведь пока нет контроля над мыслями людей. Президент ищет среди студентов гения, кто мог бы, наконец, получить доступ к сознанию, и находит – девушку Киру, сумевшую получить не только доступ к снам, но научившуюся управлять ими. Она, в свою очередь, ведет свой поиск того, кто когда-то практически ее уничтожил.

Больше, чем о книге, мне хочется рассказать сейчас про автора, потому что буквально вчера вышел новый выпуск Саши Сулим, где Катя Тюхай рассказала о том, как в 11 лет пережила нападение рецидивиста, впоследствии убившего других девочек. А Кате удалось выжить. Когда мы встретились, то довольно скоро вышли на эту тему, хотя я ничего не знала о Катиной истории.

Так совпало, что в последнее время я думала о том, что, если и есть что-то для меня совершенно не понятное в устройстве мира, так это то, что существуют маньяки. Ни с точки зрения эволюции, ни с религиозной точки зрения. С одной стороны, мы понимаем, что это – серьезный сбой в психике человека, с другой – что есть человеческое в этих людях и куда оно исчезает? Таким вопросом я задалась не случайно. Никогда не участвовала во флешмобах типа me too, но после комментариев к видео, где Катя открыто поделилась таким тяжелым опытом, и нашлись те, кто обвинил ее в том, что все придумано, подчеркивая при этом, что она писательница, захотелось рассказать.

Когда мне было 26 лет, я за короткий период времени испытала два нападения (одно за другим с перерывом в полгода). По тому, как вели себя эти мужчины, сложно сказать однозначно, были ли у них ментальные проблемы (помню выпученные вращающиеся в орбитах глаза, агрессивную матерную речь, угрозы – оба также были залиты какой-то дешевой туалетной водой), однако они были с ножами. Как и Катя, я говорила с ними и старалась заговорить, а еще показывала полное безразличие к тому, что меня убьют (я даже не была удивлена – возможно, уже тогда была депрессия), но спасение в моем случае точно было чудом, потому что больше, чем говорила, я молилась про себя, и говорила им, что Бог сейчас вот тут, здесь, с нами и все видит. Это их скорее отвлекало и злило, что дало мне возможность спастись. У Кати же случился какой-то невероятный опыт, где она увидела чудовище как человека – и своей детской душой поняла его.

Когда Катя описывала, что происходило между ней и нападавшим, это было так, как будто она говорила о моей истории. Поэтому я убеждена, что все описанное ею – правда. Изначальное равнодушие, убьют или нет, при этом дикий сковывающий страх, молчание (никаких криков), а потом разговор с тем человеком, на тему того, а что вот сейчас происходит, зачем он это делает, а почему он выбрал именно тебя. Ни мольбы, ни просьб отпустить, ни плача, а доведение до некоей точки, после которой насильник теряет бдительность (или мотивацию, если это можно так назвать), а жертва успевает вырваться и убежать. В случае с Катей преступник отпустил ее сам. Однако Кате было всего 11 лет, и можно только поразиться тому, как она ребенком могла чувствовать людей и интуитивно понимать, как действовать.

(ВАЖНО. Описанное не рецепт спасения, это – ошибка выжившего).

И я теперь не удивлена тому, что дебютная книга Кати, которую она писала пять лет, написана так, будто мы имеем дело с весьма опытным автором. Сама Катя говорит, что роман ей будто диктовали. Да. Диктовала она сама, все эти годы внутри переживавшая то, что с ней произошло, долго подходившая к тому, чтобы рассказать об этом публично, увидевшая, как она сама признается, важные сцены во сне.

Интересно также и то, что Катя не стала писать автофикшн или указывать в аннотации, что случившееся повлияло на нее как на автора, при этом вся антиутопия «Девочка со спичками» для нее – своего рода психотерапия, которая еще длится (сейчас в работе второй роман). Однако мы можем узнать об этом из интервью, и это, конечно, будет влиять на восприятие героев. И как, например, филологам и критикам писать о такой литературе?

Еще я увидела благодаря встрече с Катей, насколько мои вещи укоренены в реалистической репрезентации действительности и в психологизме, но это тема для других постов,

#литература #променя

Допишу свой текст!

Новые знакомства в писательской среде хоть как-то помогают мне совсем не выпасть из литературной жизни посреди того хаоса, которая навела в нашей жизни реновация и последующие ремонтные приключения. За лето и пару осенних месяцев я стала разбираться в рынке жилья, ремонтных работах, дизайне интерьера и прочем сопутствующем, хотя сделала все, чтобы делегировать. Но нет. Делегирование обернулось срывом сроков, косяками в ремонте и очередным приступом мизантропии. Попутно я работала фултайм, снимала эпизоды докфильма и даже писала роман. Все мои внутренние дедлайны давно отменены, хотя и была надежда завершить черновик до нового года. Сейчас бы мне как никогда пригодился курс, на котором люди дописывают свои тексты, но я уже смирилась с тем, что допишу, когда допишу. А всем остальным, кто уже хочет, наконец, завершить многолетнюю работу, рекомендую онлайн-писательскую мастерскую: Допишу свой текст! 2.0.

Запускают ее соосновательницы коммунальной библиотеки и писательского комьюнити shell(f) Ира Юрьева и Лайма Андерсон.

Мастерская подойдет тем, кто уже пишет свой текст, или у кого есть идея, но никак не получается начать работу, а также всем, кто ищет единомышленни:ц и свое писательское комьюнити.

5 zoom-встреч
когда: 5 ноября–3 декабря
каждый вторник: 20:00–22:00 (мск)

Ира Юрьева – книжная продюсерка и писательский коуч. В прошлом - руководительница книжной серии "Как жить" (издательство «Олимп-бизнес»), координаторка издательских проектов студии ABCdesign.

Лайма Андерсон –– писательница, редакторка, книжная менторка. Экс: шеф-редакторка No kidding press (2020–2024) и "Папье-маше" (2023–2024), управляющая редакторка Ad marginem (2015–2020), со-ведущая подкаста "Кроме шуток" (2020–2023).

В рамках мастерской также планируется встреча с авторкой книги «Балконы: почему они у нас такие» Алиной Моисеевой. Будет возможность обсудить, как выстроить работу над кросс-жанровым текстом, чем привлечь читател:ьниц и как не потерять запал сам:ой во время долгой работы.

Подробности в канале сообщества.

#литература

Интересный формат закрытия у фестиваля КАРО.Арт - показывают подборку клипов Дельфина.

Просмотр клипов - это же любимое занятие целого поколения (MTV, ага), но важно - каких клипов. Видео, которое, по сути, минифильм, концентрация смыслов, да еще и претендует на то, чтобы долго не терять актуальность. Вот фрагмент клипа "Лето" 2020-го года сейчас выглядит довольно провокационно.

Ну и слова:

На лафете плывущий труп

За ним танцующие юнцы

Сквозь щель облизанных губ

Слышны мозгов бубенцы

Рыдающая страна тонет в зеленых соплях

Надежда коснулась дна

Дна в раскаленных углях…

Если что, на съёмках была использована старая форма польских кондукторов.

#музыка

28 и 29 октября в 19:00

ПРЕМЬЕРА «ГАРПАГОНИАДА»

Как-то срифмовалось, что недавно я писала про роман, где у людей появилась возможность управлять снами, а теперь вот выходит спектакль (куда я очень хочу попасть) по одноименному роману Константина Вагинова, где торгуют снами - покупают по дешевке и перепродают - или собирают: раскладывают по коробочкам, надписывают, классифицируют, составляют каталоги.

Константин Вагинов - писатель и поэт, участник многих поэтических кружков начала XX века, ученик Гумилева, принадлежал к кругу ОБЭРИУ и Михаила Бахтина. Корней Чуковский считал его "одним из самых умных, добрых и благородных людей... И возможно, одним из самых даровитых". "Гарпагониана" - последний, незавершенный роман Вагинова. Сам он писал про него так: "Мой новый роман пока похож на медузу - всасывает всякую дрянь. Если его вытащить на солнце, от него ничего не останется. Я думаю, он будет очень смешной".

Режиссер Вениамин Скальник и команда актеров (Арина Маракулина, Валентин Самохин, Денис Яковлев, Павел Сборщиков, Сергей Гузеев...) "вытащили на солнце" самое важное из романа - чувство утраты, разрыв культурных связей, конец времени. Герои - коллекционеры, которые пытаются спрятаться от реальности путем нелепого, отчаянного собирания страннейших артефактов.

Билеты здесь

Для подписчиков канала - билеты со скидкой 20 % по промокоду между20

👉28 и 29 октября в 19:00👈
На сцене театра Шиловского: Петровка, 17, стр. 2.

Давно не было новостей про #Питер - а я продолжаю работать с историей забытого ленинградского художника Юрия Решкина, а потому всегда на связи с этим городом. Откликнитесь, кто читает меня оттуда.

Как я уже писала, театральные события Петербурга - это обычно что-то невообразимое, то есть то, что нельзя обычно представить. И вот - очередной необычный театр - mader nort, который рассказывает о себе так: "Мы занимаемся проведением музыкальных концертов в эстетике академического андеграунда, популяризуем современную музыку и работаем над созданием театральных перформансов и спектаклей".

67/3. одна ночь из жизни трёх композиторов

постирония, деревня дураков, музыка впотьмах и доширак👻

В спектакле участвует бот Максим.

«комната 67/3. в этой комнате происходят чудеса. да и только. комната 67/3 – это великое чудо: чудо рождения музыки, чудо рождения новой жизни внутри нас, внутри вас, внутри их, внутри улицы доблести, внутри общежития
<...>»

Что делают композиторы ночью? Что едят? Что пьют? Что поют? С чем борются? Над чем смеются? Что смотрят? - все о них.

27 октября в 20:00❗️

📍андеграундный теaтр «площадка 51» (большая конюшенная, 9)
📌 билеты

💸студентам скидка 50% (обращайтесь в личные сообщения сообщества mader nort вконтакте)

Для остальных действует промокод ШВАБРА на скидку 30%!

#музыка

Продолжаем поддерживать независимые театры, друзья. Сегодня напомню вам о "Револьвере". Сам себя он позиционирует как "модный эстетский театр". Возник в 2021 году и за три года стал лауреатом международного театрального фестиваля «Наш кислород 8.1» и участником «Больших гастролей». Кроме того, "Револьвер", несмотря на то, что сам является частным театром и не имеет собственной площадки, готов принимать резидентов для оказания посильной поддержки коллегам по цеху.

Однако нужна помощь. “Револьвер” запустил сбор средств на декорации и костюмы, и я хочу их поддержать. Театр выпустил лоты, которые можно приобрести в обмен на пожертвования в фонд спектакля. Посмотреть и выбрать форму доната можно здесь. Загляните: там и лимитированные сумки, и футболки, и встречи с актерами, и менторская встреча с режиссёром, и мастер-классы по фламенко.

Почему фламенко? Конечно, не случайно.

Нечасто мы можем наблюдать такие совпадения. На днях анонсировали, что Кэти Митчелл ставит "Дом Бернарды Альбы" по Лорке, точнее - его адаптацию по пьесе британского драматурга Элис Бирч, в формате параллельного монтажа.

Её премьера назначена на следующий день после премьеры наших коллег из театра "Револьвер", где спектакль по Лорке — синтез драматургии и танца фламенко. Известно, что на поэтику Лорки этот вид танца оказал большое влияние.

Для российского театра это значимое событие, потому что "Револьвер" представит публике обновлённый перевод текста, а главную роль впервые исполнит не просто актриса, а профессиональная танцовщица фламенко.

Сам поход на премьеру будет, конечно, тоже помощью. Билеты

#поддержка #танец