Вышел интересный, 126-ой, номер "Художественного журнала", полностью посвященный феномену автофикшн.

Текст пришлось писать ночью и быстро, поэтому я выбрала формат критического эссе, где автор волен высказать все, что ему вздумается, по какому-то частному вопросу. Я критикую саму идею автофикшн и автописьма как текстов, где автор концентрируется только на себе, а потому я отнесла бы все эти "жанры" к большому корпусу эго-текстов (дневники, письма, записные книжки и т. п.). Как читателю мне не понятно, как нам присоединяться к автофикшн - эго-тексту с большой долей художественной обработки, который уверяет нас, что да, это случилось с автором, но это не дневник, а литература. Чтобы совсем заострить, я пишу о "высокой литературе" автофикшн: "романах" Анни Эрно. И тут же вставляю свой текст из дневника, выбрав куски просто поиском - где попалось слово "искусство". Тогда еще не шла речь о закрытии Института "База", а потому отрывки выбраны без учета этой новости и сейчас воспринимаются как воспоминания (я позже продолжила эту линию в постах).

Конечно, я не верю, что, выпуская автотексты или эго-документы в публичное поле, писатели или их редакторы не делают специальной обработки. Все, кто работал над изданиями дневников известных людей, это знают. Зачем же нам, как читателям, так нужна иллюзия некоего подлинного аутентичного текста? Почему так непременно хочется узнать, случилось ли все это с автором на самом деле? Ответа у меня нет - я не помню, чтобы у меня возникал такой интерес. Тем не менее, этот вопрос важен для меня ещё с того времени, когда я увлеклась документальным театром. Его практики постоянно подчеркивали подлиность и аутентичность той реальности, которую они репрезентировали на сцене - в противовес лживым картинкам телевидения или спектаклей других театров.

Исследователи называют разные причины такого зрительского интереса, а я, пока писала текст в ХЖ и редактировала к нему отрывки дневников, подумала о том, что нам приятно быть свидетелями любой уязвимости. Называя свои опусы автофикшн или дневниками, мы подставляем себя под разные, часто резкие и критические оценки. Вот и я не удержалась от того, чтобы слегка пройтись по великой Эрно. В этом преимущество любого критика - он всегда неуязвим. Однако от художника в широком смысле ждут также и слабостей, и саморазоблачения, и самоиронии, и неприкрытого самолюбования, над которым так хочется посмеяться, и самобичевания, и всего того "само-", которое кроется в нас и стесняется показаться миру. Юродивость некоторых автотекстов тому подтверждение. Вряд ли мне удалось это показать в коротком эссе, но есть, о чем думать дальше.

В названии - "Идеальный дневник" - использовала случайно сгенерированный заголовок для романа про художницу, который никак не допишется и называется теперь иначе.

#литература #дневники #новости

Внимание, Петербург!

Коллеги открыли цикл лекций «История петербургского искусства: от неофициальной культуры к актуальным художественным практикам», посвященный ключевым событиям и героям культурной жизни города.

Первая лекция - «Искусство как сопротивление: от авангарда к нонконформизму. Ленинградская история» Глеба Ершова - уже прошла и вызвала ажиотаж: в лектории просто не хватало места. Событие было посвящено тому, как в послевоенном ленинградском искусстве стало возможным развитие открытий русского авангарда — школ Малевича, Филонова и Матюшина, а также преемственности модернистским направлениям 1920-х годов. Поговорили об ОНЖ (Орден нищенствующих живописцев, или Арефьевский круг), художниках и искусствоведах Старопетергофской школы и театральной мастерской Николая Акимова.

Вторая - «Способы определения неофициального искусства в ленинградской культуре 1960–1970-х годов» Анастасии Котылевой - будет посвящена одному из первых кураторских проектов в локальном контексте, посвященных выстраиванию генеалогии разных групп и альтернативных художественных практик: выставке «От неофициального искусства к перестройке. Из истории художественной жизни Ленинграда. 1949–1989» Екатерины Андреевой, Олеси Туркиной, Андрея Хлобыстина. Основной темой станет осмысление, как сами участники и участницы неофициального культурного процесса формировали образ своей среды. Среди используемых источников - сам- и тамиздатовские публикации 1970–1980-х годов, повлиявшие на то, как в дальнейшем понималось «неофициальное искусство».

Дата: 3 октября. UPD. Лекцию перенесли на 14 ноября.

Это только начало цикла, следите за обновлениями. Трансляции нет, однако ожидаем записи лекций в свободном доступе.

#Питер #новости #архив