Сейчас у меня, наверное, самое лучшее время, чтобы осмыслить, а что я, вообще, делала как автор, и, хотя работу над ошибками провести не получится, можно хотя бы определиться, где и как я буду действовать дальше.

Помогает в этом случае прослушать курс лекций, семинаров, отмечая для себя: "это я, а это не я". Так у меня вышло и с курсом Марины Степновой Проза и стиль: как писать красиво, выбранный мной по рекомендации пишущей подруги. Мы подружились с CWS, в конце этого поста вы найдете для себя промокод и доступ на платформу, чтобы посмотреть, как она устроена.

Что я поняла, пока слушала Марину Степнову. Я не из тех авторов, которые контролируют письмо, если говорить про художественные тексты. Контроль включается только при редактуре. Во время письма я не говорю себе: "Ты описала сцену как визуал. Теперь добавь в нее звуки и запахи" - кто-то вообще так делает, кстати? Я не думаю над метафорами и не думаю над тем, как их деконструировать, не выискиваю у себя штампы и клише и не переживаю, если они там есть. А все потому, что я не литератор, а пишущий художник. И письмо мое скорее документальное, подслушанное, найденное, адаптированное под мои задачи.

Тем не менее, мне интересно соотнести свои тексты с тем, что говорит литератор, чей авторитет я, безусловно, признаю, и с этим связана одна личная история, которая столкнула меня с Мариной еще в 2000-х, когда она работала редактором журнала XXL (как-нибудь расскажу).

Я слушаю ее и анализирую, например, свой недописанный роман. Ага, Марина напоминает, что начало должно быть "убойным". Сейчас у меня там слово "самоубийство" - возможно, это слишком по нынешним временам. Ага, я тоже пишу большие вещи не от начала до конца, а кусками из разных мест. Ага, кольцевая композиция все еще имеет место быть. Ага, секс, по ее мнению, лучше не описывать. Надо проверить, что у меня на эту тему.

В общем, вы поняли. Это обучение-отталкивание, когда, слушая чье-то мнение, вы утверждаете свое и берете конкретные вещи для конкретного текста. Кто-то практикует?

Есть и другой, более традиционный способ обучения: вы слушаете курс, делаете задания и получаете обратную связь либо от сокурсников, либо, если выберете соответствующий тариф, от преподавателя. Заданий много, все интересные, и мне жаль, что я не успевала их делать. Сохранила себе на будущее.

Следующий набор уже идет, курс стартует 9 ноября.
Промокод BOLOTYAN2000 даст вам скидку на 2000 рублей на любой тариф.
По ссылке есть демодоступ, где можно попробовать курс бесплатно, посмотреть, как устроена платформа. Обратите внимание, что, помимо самого курса, открывается доступ на другие мини-курсы, интервью с писателями и прочие полезности.

#литература

Лоси, вышедшие сегодня перед нами в парке, напомнили мне об эпизоде из поездки в Швецию.

Я принимала участие в маленькой конференции в Кируне, и всем участникам предложили покататься на снегоходах в сопровождении гида саама. Во время веселой поездки по снежной пустыне (один куратор, в частности, уронил одного философа) мы увидели вдалеке фигурку животного. Тут же саам стал издавать звуки, которые я вряд ли смогу достоверно описать. Лось отозвался и стал приближаться к нам. Оказалось, саам имитировал призывы самки, однако elk был умен. Он быстро сообразил, что среди людей на снегоходах никакой самки нет, да и декабрь, полярная ночь.

Этот эпизод так меня впечатлил, что в моей работе в проекте Women in the North (часть 1) целый фрагмент я посвятила молодому лосю, бродящему в одиночестве по белому полю в непрекращающихся сумерках.

Сейчас в Кируне идет выставка Кайсы Зеттерквист - это 2-ая часть проекта. Про отношения с животными там тоже есть история, но уже не мной написанная. Еще расскажу.

#Швеция

Вчера нас вывезли в "Горки Ленинские" посмотреть паблик-арт фестиваль "Заповедное" - и это, конечно, был подарок, потому что самостоятельно добраться с маленьким ребенком в это место было бы тяжело - спасибо куратору Вере Ершовой!

Проект вырос из прошлогоднего "Быть здесь", выпускного студенческого показа, который сразу претендовал на событие большего масштаба. Среди экспертов фестиваля этого года - Виктор Мизиано и Станислав Шурипа. Более 30 художников, несколько локаций, практически разрушенные здания заповедника, куда приходилось подводить электричество, где нужно было латать дыры и сушить стены, сложные (и видно, что дорогие) инсталляции - масштаб удивляет, когда знаешь, что практически все придумано и сделано небольшой командой без грантов.

Название "Заповедное", конечно, идет в рифму с самим местом, но и со значением "хранимый в тайне, заветный". Попадая в Горки Ленинские, невольно проваливаешься в другое пространство и время, чему способствуют как ландшафт со свезенными из разных мест статуями вождей, так и контекст одного из последних сохранившихся музеев в честь В. И. Ленина. А еще здесь тут и там проглядывает история последней предреволюционной хозяйки усадьбы Зинаиды Морозовой, увлекающейся садоводством.

Художников отобрали по опен-коллу и распределили по трем зонам: выставкам в галерее "Конюшня" на месте бывшей конюшни, на самой территории вдоль одной из аллей и в лесу ("Лес чувств"). Работы как прямые по высказыванию (например, Павел Зуданов сделал гигантские надувные белые цветы), так и исследующие тонкие вещи (Алена Ковалли создала инсталляцию из десятков кварцевых часов, тикающих по-разному, чтобы помочь зрителю ощутить разные пласты времени).

Много внимания, конечно, привлекали интерактивные объекты: в инсталляции Сергея Катрана и Олега Макарова "Смейся во ржи" можно было опустить ноги в рожь, а в "Лесу чувств" каждая точка предполагала определенную практику (прочесть текст, вышитый на земле, Оксаны Афанасьевой, найти объекты Елены Тормышевой, покачаться в гамаке или разобраться в своей географии чувств).

Конечно, описать каждую работу не выйдет - их не просто несколько десятков, но каждая (за исключением "Леса чувств") показана таким образом, что получилось несколько десятков "выставок". При этом нельзя сказать, что у проекта нет цельного высказывания: он просто растворен в этом сложном многослойном пространстве, а это значит, что тот самый паблик-арт получился. Кажется, что и пальма из мусора (Princess Саши Нестеркиной), и огромный гонг на электрических столбах ("Сова кричала, самовар гудел" Дмитрия Чуйко и Ко), и красная дорожка, тянущаяся от пустого постамента в никуда ("Вечером в среду, после обеда..." Саши Кривошапкина) были здесь всегда.

"Заповедное", по моим ощущениям, получилось о безвременьи, зависании между разными эпохами, дискурсами, нарративами, о переходе из непонятно откуда в непонятно куда - только впечатление от этого не веселое постмодернисткое, а весьма печальное.

Работает до 28 сентября включительно.

#современноеискусство

Во время подготовки курса "Современное искусство и литература" (сейчас идет новый набор) был короткий период, когда дочь могла спать на мне, а я могла читать, наконец, бумажные книги. Это были "Пройти сквозь стены" Марины Абрамович, "Взрослый индиго" Кирилла Шаманова и сотня страниц "Уроков рисования" Максима Кантора. Поскольку этот чудный период довольно быстро кончился, Кантора я, видимо, уже не дочитаю. Поэтому речь пойдет про первые две книжки*, между которыми есть прямая связь, так как довольно большую часть книги Шаманова занимает "История великой и ужасной проклятой арт-группы Tadjiks-Art" - проекта, в котором силами гастарбайтеров предлагалось воспроизвести любой из известных перформансов по прайсу. И некоторые перформансы Абрамович действительно были воспроизведены, но мне хочется написать об этих двух "автобиографиях" не как о биографиях, выясняя, что там правда, что вымысел, а как о литературных образцах "литературы расширения", описание которой я сейчас формулируя, пользуясь тем, что написано о "живописи расширения".

Если коротко, то "расширенная живопись" выходит за рамки холста и становится больше, чем просто поверхность, образуя различные сети с самыми разными носителями, медиумами, контекстами. В "расширенной литературе" текст полноценно работает, если читатель в курсе описанного, что-то видел своими глазами, находится внутри контекста и может отрефлексировать все линии, выходящие из слов в пространство.

Если мы уберем то самое "расширение", то получим только "автобиографию" Абрамович и "художественную автобиографию" Шаманова. Разница между ними как образцами автобиографий прежде всего в том, что у Абрамович был более-менее строгий редактор, а у Шаманова, скорее всего, нет. Абрамович - художник архетипический, а Шаманов - архетипический трикстер, использующий свой текст для разных целей: помимо литературных это могут быть троллинг, сведение счетов, удовлетворение личной потребности в восстановлении исторической правды (извините)) и так далее.

Что делает автопрозу литературой? Многое: от сюжета (художник-трикстер входит в среду современного искусства и ведет себя "неправильно") до очень простого приема, когда имена известных художников слегка изменяются, чтобы видно было к ним отношение и героя, и автора (так Шурипа становится Шурюпой, например).

Сюжетная разница, конечно, и в акцентах: если для Абрамович основной линией становится, как ни странно, не искусство, а ее личные отношения и то, как они влияли на ее творчество, то для Шаманова - это, прежде всего, борьба с московским изводом современного искусства, что насыщает его текст чертами классического авантюрного романа, где персонажи четко делятся на героев и злодеев, а главный герой постоянно попадает в неожиданные или комичные ситуации, требующие от него нестандартных ответов и решительности (=наглости). Начало романа про секту Иллариона здесь предваряет длинное и витиеватое путешествие героя в мире "совриска", а его посвящение в шаманы как будто зарядило его на эту борьбу.

Интересно сравнить финалы. Героиня Абрамович, столкнувшись с серьезными проблемами со здоровьем, уезжает на аюрведический ретрит на юге Индии, где 30 дней молчит, медитирует и питается только маслом гхи. Герой Шаманова, узнав, что больше не болен и будет жить дальше, прощается с современным искусством словами: "Искусство потеряло смысл" - и углубляется в цигун и психологию. Жизнь побеждает.

*Пост не является рецензией, это рабочие заметки для моего курса "Современное искусство и литература".

В Москве есть театр "Недослов" - профессиональный театр неслышащих актеров! Существует он с 2003 года и начался с постановки по модной тогда книге-притче Ричарда Баха “Чайка по имени Джонатан Ливингстон”. (Забавно, моя героиня в первом романе Tuberculum тоже упоминает эту книгу - вот так она была популярна).

"Недослов" славится именно пластическими спектаклями. Один из его актеров, Знаменский Алексей, снимался в фильмах "Пыль" и "Шапито-шоу" Сергея Лобана (помните, финал с "Перемен" Виктора Цоя?) Другие актёры также задействованы в фильмах, сериалах, рекламе (например, про обслуживание слабослышащих клиентов) - у каждого интересное портфолио.

К сожалению, не было возможности познакомиться с театром раньше, планирую посетить в будущем, когда буду свободнее. Тем более, в репертуаре есть детский спектакль "Снегурочка" (6+) - кстати, скоро зима, декабрь, берите на заметку. Есть и документальный спектакль "Письмо без марки" о глухих людях времён Великой Отечественной войны (круто? Да. - Об этом практически никто не говорил).

У театра есть свой канал 🤍

#поддержка #инклюзия

Я решилась на авантюру (учитывая мое положение) - взять редакторский курс для писателей. Просто не смогла удержаться, когда узнала, что курс готовили ведущие специалисты из "Редакции Елены Шубиной", выпускающей самые интересные книги на русском языке.

Кто не знает, я довольно долго зарабатывала редактурой, просто в разных сферах, в том числе, редактировала сценарии фильмов и сериалов, была скрипт-доктором. Но никогда не работала с художественной прозой. Очень интересно узнать, какие есть нюансы, и, тем более, поработать со своим текстом.

Изучила немного рынок: такого уровня программ пока нет ни у кого. Практику работы с современными художественными текстами можно получить, по сути, только находясь в издательстве, не говоря о том, что навыки саморедактуры - вообще, редкий гость в обучении. В современном литературном процессе редактор - это, по сути, продюсер автора (иногда и соавтор), который видит и понимает больше, чем тот, кто текст создал. Возможно, для писателей эта новость не очень приятная, но я предпочитаю разобраться.

Давайте посмотрим, с какими авторами работали преподаватели курса: Вероника Дмитриева - с Михаилом Елизаровым, Мариной Степновой, Алексеем Сальниковым, Анной Матвеевой, Яной Вагнер, Верой Богдановой, Татьяной Замировской, Аллой Горбуновой и другими; Дарья Гаврон (Сапрыкина) - с Евгенией Некрасовой, Василием Авченко, Евгением Чижовым, Филиппом Дзядко и другими; Алексей Портнов - с Алексеем Ивановым, Евгением Водолазкиным, Татьяной Толстой, Людмилой Улицкой, Александром Иличевским и многими другими.

Беру тариф с обратной связью и, надеюсь, кого-то из вас тоже вдохновила: здорово будет поучиться вместе. Курс длится полтора месяцев, занятия по субботам (для меня это было важно).

#литература

Чуть не пропустила пост Ани Краснослободцевой о моем канале. Я уже писала о ее курсе «Европа. XX век. Кино» и о ее тг-канале - мы близки по тематике, потому что Анна пишет об экспериментах в области анимации, кино и театра. Взаимно рекомендую. Приветствую всех, кто подписался на мой канал: путеводитель - в закрепленном сообщении.

Давно никого не рекомендовала, так что точно пора вернуть эту рубрику. Сегодня мне  хочется рассказать об Ильмире Болотян, исследовательнице театра и современного искусства, кураторке и писательнице.

Мне супер близко то, что делает Ильмира, потому что  она постоянно находится на территории между: историей и современностью, академией и живым разговором с людьми, между театром и другими формами искусства. Ильмира защитила диссертацию о жанровых исканиях российской Новой драмы конца XX века-начала XXI вв.,  написала роман, написала повесть, а ее театральный архив теперь принадлежит музею Гараж.

Я слежу за Ильмирой сразу во всех возможных (и невозможных) соцсетях: меня захватывает и вдохновляет то, что материалы, которыми делится Ильмира,  находятся между искусством и жизнью (тот случай, когда название кпнала не декоративно), что одно не затмевает другое. Мне нравится, что у Ильмиры можно найти и очень ценную информацию о новых важных перформансах, выставках, фестивалях и одновременно чувствовать, что все это подобрано интересным человеком, за которым круто наблюдать в личном плане и чьи переживания и мысли ждешь не меньше, чем анонсов. Это дает какую-то  другую точку входа в знание и искусство.

А еще мне нравится то, как Ильмира видит задачи искусства, исходя из своего огромного личного опыта. Мне близка идея о том, что если мы хотим донести в нашей профессии что-то до людей других взглядов, то нам стоит искать новые способы это делать, а не вариться в тесном сообществе. Мало смысла  в том, чтобы сходить на очередную феминистскую выставку, на которую придут люди только профеминистких взглядов, важно рассказать и показать ее тем, кто таких взглядов не придерживается.

В общем, вот ссылка на канал Ильмиры «Между искусством и жизнью»

Обычно, когда я пропадаю из канала, это означает, что родительская многозадачность меня одолела, но в этот раз у меня оправдание получше - я опять пишу прозу. Соответственно, норма в день выписывается еще утром и во время первого сна дочки, а дальше уже пишется хуже и медленнее. Сегодня я с прозой не успела, сейчас пишу на лавочке возле поликлиники, ходили на плановый осмотр.

Что именно за текст у меня выходит, не так важно - он мне, честно, не нравится, но нравится сам факт возвращения в колею после переездов, родов и первых месяцев адаптации к новой роли.

Я даже выбралась на репетицию балета, но не попала, потому что забыла взять паспорт, а без него в ГКД не пускают. Я после долгого перерыва одна сходила на дневной спектакль, но в грузинском ресторане - потому что главной целью было отдохнуть (о спектакле подробнее позже). Я одна сходила на выставку в Пушкинский и не очень поняла, зачем теперь ходить одной - это было странно и неполно.

Нет сомнений, дети полностью меняют нашу жизнь, но при этом нисколько ее не портят, если разумно расставить приоритеты. Однако эта разумность включает в себя совсем маленькое присутствие в соцсетях.

Дилемма или вопрос выбора?

#променя #литература