Сразу, пока ещё идёт #перформанс "Любовь, которая займётся нами", зафиксирую свои впечатления от него. Изначально он был устроен как танцевальная инсталляция для вечеринки и отсылал к танцевальным марафонам США периода Великой Депрессии. В рамках фестиваля #Перфотачка - это разные по времени сеты с диджеями, от часа и дольше. Описание у перформанса располагающее:
"Все приглашенные на вечеринку могут с нами взаимодействовать, потому что мы — гаранты танцев. Мы делаем так, что каждый вступает на уже разогретый танцпол, и если человек хочет получить веселье — он его получает, оставляя за собой право выйти в любой момент. Но не мы. Мы ограничены временем и задачей, ведь мы — работаем, а наша работа — тусить. Тусить, отказываясь от тусы".
Я люблю танцевать. В клубах, дома, где угодно, но, пожалуй, участие в этом перформансе было не самым комфортным моим опытом. Я вспомнила, как на одной вечеринке диджей играл исключительно для себя и своей девушки. Его не интересовали остальные люди. Он дудел в свою дуду. Здесь диджей играл для перформеров, что легко объясняется тем, что ему надо было помогать продержаться участникам достаточно долгое время. Но для кого "играли" перформеры? У меня остаётся надежда, что описанное ниже все же делали случайные зрители, но... На площадке не было элементарного - безопасности. (Если в перформансе есть элементы опасности, об этом обязательно предупреждают зрителей. Иначе вспоминаем кейс #груз300). Некоторые танцоры постоянно бегали по кругу, падали, задирали ноги, изображали истерику, катались, валялись. Кто-то (извините, не узнала) периодически катался на самокате и даже обливал присутствующих водой. Очень хотелось полить в обратку, но я уже выпила свой чай. Оказалось, слэм все ещё существует, и им тоже занялись на площадке. Пришлось отойти в сторону.
Каким образом такая лёгкая свободная вещь, как танец, на этой площадке превратилась в репрессирующий простого зрителя инструмент? Таким, что изначально в идее танцевальных марафонов лежала идея веселого челленджа, которая затем превратилась в "изнуряющую работу"? Допустим. Я, правда, не увидела работы. Я увидела, как перформеры "играют" для других перформеров и знакомых. Тоже может быть. Но я не нашла себе в этом места и вернулась на зрительское. Тем не менее, я видела, что другим нравится. И к концу перформанса очерченная на сцене площадка была практически заполнена. Бегать стало негде, и перформеры, наконец, растворились среди зрителей. Все-таки получилось.
P.s. Пойду потанцую.
#спектакливциме
"Все приглашенные на вечеринку могут с нами взаимодействовать, потому что мы — гаранты танцев. Мы делаем так, что каждый вступает на уже разогретый танцпол, и если человек хочет получить веселье — он его получает, оставляя за собой право выйти в любой момент. Но не мы. Мы ограничены временем и задачей, ведь мы — работаем, а наша работа — тусить. Тусить, отказываясь от тусы".
Я люблю танцевать. В клубах, дома, где угодно, но, пожалуй, участие в этом перформансе было не самым комфортным моим опытом. Я вспомнила, как на одной вечеринке диджей играл исключительно для себя и своей девушки. Его не интересовали остальные люди. Он дудел в свою дуду. Здесь диджей играл для перформеров, что легко объясняется тем, что ему надо было помогать продержаться участникам достаточно долгое время. Но для кого "играли" перформеры? У меня остаётся надежда, что описанное ниже все же делали случайные зрители, но... На площадке не было элементарного - безопасности. (Если в перформансе есть элементы опасности, об этом обязательно предупреждают зрителей. Иначе вспоминаем кейс #груз300). Некоторые танцоры постоянно бегали по кругу, падали, задирали ноги, изображали истерику, катались, валялись. Кто-то (извините, не узнала) периодически катался на самокате и даже обливал присутствующих водой. Очень хотелось полить в обратку, но я уже выпила свой чай. Оказалось, слэм все ещё существует, и им тоже занялись на площадке. Пришлось отойти в сторону.
Каким образом такая лёгкая свободная вещь, как танец, на этой площадке превратилась в репрессирующий простого зрителя инструмент? Таким, что изначально в идее танцевальных марафонов лежала идея веселого челленджа, которая затем превратилась в "изнуряющую работу"? Допустим. Я, правда, не увидела работы. Я увидела, как перформеры "играют" для других перформеров и знакомых. Тоже может быть. Но я не нашла себе в этом места и вернулась на зрительское. Тем не менее, я видела, что другим нравится. И к концу перформанса очерченная на сцене площадка была практически заполнена. Бегать стало негде, и перформеры, наконец, растворились среди зрителей. Все-таки получилось.
P.s. Пойду потанцую.
#спектакливциме
Случилось в очередной раз, что число дел превышает мои физические возможности, поэтому скоро в этом канале грядут перемены. Из-за загруженности пропускаю новости, но поле театра не дает мне упустить действительно стоящее. Когда я от Юры Сорокина услышала вопрос: «Ты идешь на Sun&Sea?» - я сначала не поверила. Пандемия, сложности с визами, поездками. Как это – привезти хит Венецианской биеннале 2019 года именно сейчас, в замерзающую Москву? Тогда, в Венеции, мне было лень стоять в очереди на этот показ, а потом я пожалела, что пропустила такой #перформанс, тем более – оперу!
Периодически я пишу тут о том, как люблю этот жанр. Люблю как наивный зритель, специально не изучаю его историю, не разбираюсь в особенностях исполнения – таким образом сохраняя уголок для незамутненного знаниями восприятия. Идеальный зритель оперы – моя мама, которая на показе в «Геликоне» так вскрикнула, когда Онегин выстрелил в Чацкого, что на нас обернулся весь зал. Да что там зал – даже «Онегин» вздрогнул от неожиданности. Я таких высот уже не достигну, но все же мое восприятие оперы в силу того, что смотрю я ее мало, по-детски восторженное.
Итак, фестиваль #NET сделал невозможное – привез Sun&Sea, и еще более невозможное – вписал меня на один из показов, хотя билетов, конечно, уже не было. До того я видела много фото и читала либретто, поэтому было опасение, что тут детской восторженности не бывать. Ошиблась. Все на месте, и из зала меня пришлось выгонять. В павильоне Литвы в Венеции зрители могли спокойно входить и выходить. Именно поэтому Sun&Sea – не просто современная опера, но и перформанс. Здесь же, увы, такой возможности не было. Можно было посмотреть только часть, строго по времени. И ровно с того места, в которое ты попал.
Мы зашли, когда показ завершался, и увидели финал. Лежащие на полотенцах и шезлонгах разморенные люди пели: This year the sea is/ As green as a forest/ Eutrophication!/ Botanical gardens are/ Flourishing in the sea –/ The water blooms… И тут меня накрыло не только звуковой, но и волной воспоминаний: о мире без ковида, когда самой главной проблемой всех выставок и музеев были раздельный сбор мусора и глобальное потепление. Десятки студенческих проектов, начинавшихся со слов: «Больше всего меня в моей практике интересует экология…» - а дальше слайды с коллажами из пластиковых крышечек, костюмы из пакетов и фотографии мусорных полигонов.
Да, Sun&Sea изначально – тоже проект «про это». Три девушки из Литвы: Ругиле Барзджюкайте (режиссер и художник-постановщик), Вайва Грайните (автор либретто) и Лина Лапелите (композитор) предложили зрителям посмотреть сверху на типичных обитателей условного (мы же понимаем, что в России иначе) пляжа. Причесанный золотистый песок, прямоугольники цветных полотенец с неидеальными телами в купальных костюмах, рвущаяся с поводка собака, бегающие кричащие дети. Песня, которую я не застала – это плач девушки об исчезающем мире: I cries so much when I learned that/ corals will be gone/ And together with the Great Barrier Reef/ the fish would go extinct...
Однако экологические проблемы здесь – скорее фон, на котором разворачиваются частные истории. Не случайно, в комментарии жюри, вручившему проекту Золотого льва, говорилось о «критике досуга». Но чьего досуга? Среди действующих лиц: Молодой человек, застигнутый извержением вулкана; Состоятельная мамочка; Трудоголик; Философ; Расстающаяся пара. А среди волонтеров я заметила, например, продюсера Федора Елютина и его друзей. Они ели, читали, играли в бадминтон, делали зарядку… Микрокартина не абстрактного мира, а определенного круга людей и идей. Круга, для которого отпуск на море – все еще вожделенная история (тем более, во время пандемии!), но и, пожалуй, единственное время, чтобы оказаться наедине с собой (в толпе) и понять свою одержимость. Для кого-то это – невозможность отдохнуть даже на пляже, для другого – навязчивое желание посещать новые места, кто-то мучается от того, что видит странные сны, а кто-то – от того, что люди приводят с собой собак, гадящих на песок. Если Sun&Sea об экологии, то о социальной.
#опера
Периодически я пишу тут о том, как люблю этот жанр. Люблю как наивный зритель, специально не изучаю его историю, не разбираюсь в особенностях исполнения – таким образом сохраняя уголок для незамутненного знаниями восприятия. Идеальный зритель оперы – моя мама, которая на показе в «Геликоне» так вскрикнула, когда Онегин выстрелил в Чацкого, что на нас обернулся весь зал. Да что там зал – даже «Онегин» вздрогнул от неожиданности. Я таких высот уже не достигну, но все же мое восприятие оперы в силу того, что смотрю я ее мало, по-детски восторженное.
Итак, фестиваль #NET сделал невозможное – привез Sun&Sea, и еще более невозможное – вписал меня на один из показов, хотя билетов, конечно, уже не было. До того я видела много фото и читала либретто, поэтому было опасение, что тут детской восторженности не бывать. Ошиблась. Все на месте, и из зала меня пришлось выгонять. В павильоне Литвы в Венеции зрители могли спокойно входить и выходить. Именно поэтому Sun&Sea – не просто современная опера, но и перформанс. Здесь же, увы, такой возможности не было. Можно было посмотреть только часть, строго по времени. И ровно с того места, в которое ты попал.
Мы зашли, когда показ завершался, и увидели финал. Лежащие на полотенцах и шезлонгах разморенные люди пели: This year the sea is/ As green as a forest/ Eutrophication!/ Botanical gardens are/ Flourishing in the sea –/ The water blooms… И тут меня накрыло не только звуковой, но и волной воспоминаний: о мире без ковида, когда самой главной проблемой всех выставок и музеев были раздельный сбор мусора и глобальное потепление. Десятки студенческих проектов, начинавшихся со слов: «Больше всего меня в моей практике интересует экология…» - а дальше слайды с коллажами из пластиковых крышечек, костюмы из пакетов и фотографии мусорных полигонов.
Да, Sun&Sea изначально – тоже проект «про это». Три девушки из Литвы: Ругиле Барзджюкайте (режиссер и художник-постановщик), Вайва Грайните (автор либретто) и Лина Лапелите (композитор) предложили зрителям посмотреть сверху на типичных обитателей условного (мы же понимаем, что в России иначе) пляжа. Причесанный золотистый песок, прямоугольники цветных полотенец с неидеальными телами в купальных костюмах, рвущаяся с поводка собака, бегающие кричащие дети. Песня, которую я не застала – это плач девушки об исчезающем мире: I cries so much when I learned that/ corals will be gone/ And together with the Great Barrier Reef/ the fish would go extinct...
Однако экологические проблемы здесь – скорее фон, на котором разворачиваются частные истории. Не случайно, в комментарии жюри, вручившему проекту Золотого льва, говорилось о «критике досуга». Но чьего досуга? Среди действующих лиц: Молодой человек, застигнутый извержением вулкана; Состоятельная мамочка; Трудоголик; Философ; Расстающаяся пара. А среди волонтеров я заметила, например, продюсера Федора Елютина и его друзей. Они ели, читали, играли в бадминтон, делали зарядку… Микрокартина не абстрактного мира, а определенного круга людей и идей. Круга, для которого отпуск на море – все еще вожделенная история (тем более, во время пандемии!), но и, пожалуй, единственное время, чтобы оказаться наедине с собой (в толпе) и понять свою одержимость. Для кого-то это – невозможность отдохнуть даже на пляже, для другого – навязчивое желание посещать новые места, кто-то мучается от того, что видит странные сны, а кто-то – от того, что люди приводят с собой собак, гадящих на песок. Если Sun&Sea об экологии, то о социальной.
#опера