Так, 11-го октября у нас второй показ спектакля «Ракеты взлетают и разбиваются рассыпаются в воздухе», уже без статуса ворк-ин-прогресса. Не знаю, всегда ли такие цены в театр, но я чет так удивился билетам, что взял у ЦИМа 20% промокод для фоловерсов, вот он: Ракеты20, ракеты20, РАКЕТЫ20. Если не закроют на второй локдаун, а вы посчитаете важным сходить при любых обстоятельствах, ждем.

http://meyerhold.ru/rakety-vzletayut

плюс вот мы еще в январе-феврале давали комменты ЦИМу по поводу спектакля, которые не стали менять и после локдауна, так что с их помощью можно собрать еще один пазл — разницу с самой работой

Афишамейкер: Иван Наумов

У «Перфобуфета» есть бессрочный проект всемирного охвата, который называется «Скольжение». Я очень люблю его за необязательность, но глубокую ясность того, что практики театра и перформанса могут быть доступны всем. Чуть больше года назад этот проект запустил Антон Томилин как автор идеи, продолжая в течение года курировать ивенты вселенной «Скольжения». А сейчас он пригласил в сокураторы (работу с авторами событий, координацию процессов и поддержку всей базы философских устремлений проекта) режиссера Олега Шпака. Насколько я знаю, Олегу близка идея проекта, он сделал в рамках «Скольжения» три ивента, вот Антон и предложил ему сильнее погрузиться в контекст. Я недавно редактировал описание проекта для нашего будущего сайта, вот так примерно оно и выглядит:

«Это серия перформативных прогулок. Каждая из них является уникальным событием, где героем, перформером и концептмейкером выступает новый человек. Все они создают маршрут по району, который имеет для них личное значение. Так, путь и монтаж пространства становятся сюжетом и главным материалом, опытом прогулок, во время которых участники знакомятся с автором и его исследовательской мотивацией.

Проект обладает набором концептуальных рамок, поэтому каждому человеку, создающему прогулку, предлагается найти собственное решение в работе с ними. Мы отказываемся от всех средств выразительности, кроме самого маршрута, чтобы освободить восприятие театра как жизни и конкретный тип взгляда на себя у авторов каждый прогулки, а также тех, кто присоединится к ним».

За этот год свои прогулки делали и режиссеры, и актеры, и продюсеры. А 10-го октября в 17:00 будет новое «Скольжение» — его делает Алиса Чистякова. У Алисы нет образования в театре, она вообще не занимается театром, а просто иногда ходит на ивенты «Перфобуфета», потому что у нас общие друзья. То есть будучи зрительницей ей просто захотелось сделать форму, и вот она ее делает. Но я пишу об этом так скрупулезно потому, что искренне радуюсь хотя бы минимальному движению туда, где театр делается всеми, кто хочет.

Кристина Матвиенко, как настоящая хитрая наставница, комплементарно написала о нашем показе «Ракет» в журнале «Театр.». Забавно, что год назад Кристина так же была первой, кто написала про Locker Room Talk, вышедший из прошлого Blackbox’a в Центре им. Мейерхольда.

К тому же, у ЦИМа есть бесплатная рассылка — сегодня в ней пришли наши с Денисом, Элиной и Антоном комментарии по поводу устройства спектакля. Выпишу их ниже. На 11-е октября уже нет билетов, но есть на 15-е ноября, так что приходите!

http://meyerhold.ru/rakety-vzletayut/

Зачем делать спектакль на основе алгоритма?

Ваня Демидкин: «В этом спектакле мы работаем с ощущением времени, в котором мы находимся — ощущением связи всего со всем, того, что все случайные вещи на самом деле не случайны, что всё монтируется со всем при любом раскладе. Мы думали, как воплотить этот принцип в реальности, и так возникла идея алгоритма и самой конструкции спектакля — последовательности отрывков, которая каждый раз меняется. Точно так же меняется вся наша реальность вокруг, она монтируется из огромного количества обстоятельств, случайностей, встреч, взаимоотношений, коммуникаций. Алгоритм — воплощение этого принципа».

Название странное, его вам тоже нейросеть написала?

Ваня Демидкин: «Название появилось в день дедлайна подачи письменных заявок на Blackbox, из которых выбирали проекты для питчинга в январе. Мы с Денисом и Элиной придумали наш проект за неделю до этого дедлайна, но названия у него до последнего момента не было. Утром в день дедлайна я разговаривал с Олей Таракановой, рассказывал ей о том, как у нас всё происходит, что у нас до сих пор нет названия. И Оля процитировала Елену Ковальскую, которая как раз-таки ей говорила: ракеты, они не летают, они взлетают и разбиваются, рассыпаются в воздухе. Это к вопросу о том, как вещи на самом деле происходят, что утопический потенциал любого предмета сильно отличается от того, что выходит в итоге. Я подумал: блин, это прекрасное название для спектакля, мы посмеялись, а вечером на встрече с Денисом и Элиной мы решили так его и назвать. Так что название — ещё одно проявление основного принципа нашего спектакля: случайности не случайны».

Вижу в списке создателей композитора. Как устроена музыка в спектакле?

Элина Лебедзе: «Музыка в «Ракетах» тоже устроена как конструктор: есть набор звуковых линий, каждая из которых прикреплена к определенной повторяющейся детали текста. Я хотела поручить эти линии живым инструментам и уже успела записать часть из них, но режим самоизоляции нарушил планы, я осталась запертой дома. Тогда я решила просто перепоручить наполнение некоторых линий звукам, которые найду в своей квартире. Я ходила по дому с микрофоном, искала в бытовых предметах звуки, которые резонировали бы с пьесами. Это была очень приятная работа, я узнала много нового о своих вещах: например, оказывается, у меня есть классный подсвечник, из которого можно извлечь миллиард очень красивых шорохов и тонов. 

Ещё один важный элемент музыкальной ткани — два живых голоса. Вместе с вокалистками театра Ла Гол Лерой и Катей мы находили и придумывали разные способы звукоизвлечения, тут же их пробовали, получилась такая мини-лаборатория. Перед каждым спектаклем мы пересобираем партитуру из кусочков согласно алгоритму, и по этой партитуре Катя и Лера поют».

Что же это за алгоритм и как он работает?

Денис Протопопов: «Алгоритм для нашего спектакля написан на языке JavaScript — мы использовали его, чтобы легко получать доступ к пьесе просто в окне браузера. Как он работает: в нём созданы три массива, и каждый массив содержит элементы — строки, кусочки из пьесы. В первой пьесе 34 таких кусочка, во второй и в третьей — по 4 кусочка. Потом мы нарисовали несколько функций. Первая выбирает из каждого массива по 70% элементов и кладёт всё это в общий большой массив. А вторая функция просто перемешивает содержимое общего массива и выводит на экран новый текст. В качестве рандомайзера мы использовали метод Math Random. Ещё я вдохновил Ваню учить языки программирования, и Ваня сделал второй алгоритм на Python с массивом имен актеров и перформеров спектакля. Перед каждый показом мы запускаем не только основной алгоритм, который генерирует пьесу, но и второй алгоритм — он выбирает человека, который будет представлять предметы на поклонах в конце».

Чего-чего? Предметы на поклонах? Почему вы придаёте такое значение вещам?

Антон Томилин: «Если просто, то вещи равны людям. Для нас это упражнение, чтобы почувствовать вневертикальность: ведь ракеты — это про силу, вертикаль, а отношение к вещам как к равным — про ответственность и осознанность, про другой мир вообще. С одной стороны — монстр капитализма с его обрастанием вещами, с другой — вещи как объекты, здесь и сейчас находящиеся с нами на равных, а не просто фончиком вокруг.  Ведь для того, кто запускает ракеты, противник — абстрактный фон, который нужно уничтожить, для него окружающие явления ослаблены как субъекты, оттого и весь опыт лютой пропасти между всеми».

Ровненько между форсом «Ракет» и ближайшим релизом Кружка цифрового театра встрою новый выпуск подкаста. Я как-то уже теряюсь в осмыслении того, зачем его делаю — просто делаю, потому что нравится; без, что называется, миссии. Но с Кристиной получилось найти то, что хотелось найти, так что ура. Расскажите о нем бабушкам и мамам, а также оставьте отзыв в Apple Podcasts, чтобы все сказали: «ого, ну нормально Ваня делает».

Меня зовут Ваня Демидкин, а это одиннадцатый выпуск «Против театра». В нем я разговариваю с Кристиной Матвиенко, театральным критиком и куратором Школы современного зрителя и слушателя в Электротеатре Станиславский. Главные фокусы нашей беседы: приватизирующие должности тупари, обида и дружба в театре, прямые жесты, мечты, потребительская жадность и буржуазная обертка театра. Спасибо Центру им. Мейерхольда за помощь с записью этого эпизода!

Тайминг:
00:36 – ответственность перед городом;
02:43 – идеал женщины в старости;
04:01 – «Немосква», регионы и центр;
05:52 – благодарности спонсорам;
07:23 – интересы в искусстве и жизни;
11:31 – история театра с 90-х годов;
14:43 – появление «новых» в театре;
16:52 – знание о театре из книг;
19:24 – теория и критика с 90-х годов;
23:49 – юмор и желание баловаться;
25:22 – система назначений и статус;
27:57 – магистратура в ГИТИСе;

Сведение: Даня Орлов;
Редактор: Евгений Зайцев;

Apple Podcasts, Google Podcasts, Soundcloud, Spotify, Storytel, Castbox, Яндекс. Музыка и везде вообще.

👩🏼‍💻КРУЖОК ЦИФРОВОГО ТЕАТРА👨🏻‍💻

Ураа!!! Мы с Денисом наконец-таки сделали Кружок цифрового театра на базе и при поддержке Центра им. Мейерхольда. Официальный релиз у нас 22-го октября в 12:00 (тогда все материалы и откроются для работы), но продажи мы открыли уже сейчас — до момента официального релиза по промокоду earlybird курс можно купить со скидкой в 20%. Без скидки Кружок и так стоит дешево — 1290₽. Мы хотели сделать курс доступным, но с учетом вложенных всеми нами усилий, поэтому такая цена за такой объем материала — саппорт локалс!

Описание курса выглядит так:

«Кружок цифрового театра — это асинхронный онлайн-курс для тех, кому интересны теория и практика современного театра в сети. Мы разбираем отличия цифрового театра от цифрового перформанса, гейм-дизайна и нет-арта; даем основные знания из теории медиа об устройстве интерфейсов и алгоритмов; говорим об этике и эстетике цифрового пространства и собираем библиотеку курса для самостоятельного изучения темы.

Кроме того, мы предлагаем участникам нашего курса изучить конкретные инструменты и платформы, с помощью которых можно создать свои театральные проекты на основе текстовых генераторов, интерактивных произведений и игр, чат-ботов и масок дополненной реальности, а также игрового движка для 16 изображений Flickgame. Мы дадим фидбек на все проекты наших участников и поможем с навигацией внутри цифрового пространства».

Теперь о программе — курс состоит из 14 модулей. Большая часть из них содержит видеолекции с текстовой расшифровкой; часть — скринкасты, где объясняется работа конкретных инструментов; в конце библиотека с аннотациями и поле для заполнения данных о проектах участников — на них мы с Денисом даем фидбек. Все модули снабжены списком ссылок и комментариев для широкого охвата тем, длительность модуля от 5 до 30 минут. Общая длительность курса в районе трех-четырех часов условно (в зависимости от того, будете ли вы погружаться в практику, или изучите только теорию).

Я уверен, что цифровые технологии и театр выполняют сейчас одну и ту же задачу — трансформируют наш пространственно-временной опыт и социальные практики. И поэтому я воспринимаю наш курс двояко: как новый стимул полюбить театр через сторонний медиум и одновременно как возможность сбежать из театра туда, где тоже интересно и хорошо. В общем, я буду искренне рад, если вы купите наш курс и найдете в нем собственную систему отсчета.

https://digital.meyerhold.ru/

Я еще напишу о нашем Кружке, а пока предлагаю вспомнить «Сагу о цисгендерном белом мужчине и Розовой арке Новой Этики» Александра Артемова и Настасьи Хрущевой, где герой покрывается струпьями космический пыли вины за патриархат. Затем изобретает для себя категорический императив новой этики, чтобы остаться во времени; но в итоге понимает, что этот императив снова исходит от него, цисгендерного мужчины, так что ему остается лишь сидеть у розовой арки, открывающей вид на беспредельный космос; застыть в безвременье между двумя мирами.

Моя подруга вчера спросила, зачем ей покупать Кружок цифрового театра, если она не связана с театром напрямую. Я ответил: технологии, о природе которых мы говорим через театр, формируют наш повседневный опыт. Например, преодолевая дихотомию офлайна и онлайна: мы заказываем такси в приложениях и покупаем билеты в театр на сайтах, за счет чего «виртуальное» конструирует наше «реальное». И чем больше мы знаем об устройстве этих процессов, тем лучше мы контролируем свое поведение и коммуникацию, тем более мы осознанны в своих действиях. В данном случае цифровой театр — это инструмент критического осмысления тех связей, которые каждого из нас окружают. Кажется, ее устроил этот ответ.

Через час после этого я прочитал в «Геомедиа» Скотта Маккуайера: «существование любого человеческого общества тесно связано с той или иной технической системой, которая, в свою очередь, претерпевает эволюционные изменения. Когда эти изменения происходят, меняется не только техническая система, но и другие системы, из которых складывается общество». В этом и заключается потенциал цифрового театра — у него уже на уровне инструмента есть близость к настоящему времени, ведь вместе с его технологиями развивается также и все остальное. Театр по своей природе архаичен, и в этом безвременье тоже есть свои плюсы, но цифровой театр — это, как минимум, альтернативный в плане инструментария способ разговора о театре, а через театр — о каждом из нас.

А вот что о нашем Кружке пишет Денис Протопопов, мой соавтор: «Я очень горжусь тем, какие кейсы и теорию мы смогли в этот Кружок поместить — они прекрасно существуют в курсе даже в отрыве от практики. Причем практика здесь не то чтобы учит, она лишь иллюстрирует процессы, которые для меня, в частности, были и остаются очень важными: процессы, лежащие за слоями кода и интерфейсов, и не оторванные от человека. После воркшопа по сбору спекулятивного датасета, который я проводил в Институте Стрелка, я испытал предчувствие, связанное с результатами работы этого Кружка. На воркшопе люди из разных профессий, совершенно не связанных с AI, Data Science и компьютерными науками вообще, сходу нырнули в процесс сбора данных и сформулировали проблемы, в которых эта сфера и критическая теория пытается разобраться: корпореальность, этика, универсальность понятий красоты и блага, роль человека в обучении машины и многие другие. Здесь я чувствую то же самое: возможность обнаружения и формулирования проблем, неудобств и ошибок в нашей реальности».

https://digital.meyerhold.ru/