Когда главред GQ увидел сложные слова в интернете и это не «аутофелляция» и не «эякуляция».

Вот вам очень смешная история: в омской драме (!) собрали круглый стол с именитыми мск и спб критиками, кто-то спросил про вилисова и ПОНЕСЛОСЬ на четырнадцать минут. Просто ааааа.

Пишут, что в блоге журнала «Театр» с новым сайтом появятся и НОВОСТИ. Они есть и сейчас, но выходят с периодичностью две штуки в месяц. Сейчас КУРАТОРЫ Жанна Зарецкая и Алексей Козлов набирают студентов, которые хотели бы этим заниматься. За новость дают двести рублей (срок ожидания гонорара не сообщается, но его несложно угадать).

Очень смешно, а также напоминаю, что единственный, к сожалению, источник театральных новостей, на который стоит подписаться, это рассылка «аполлонии», которая скоро в очередной раз, презрев насмешки и унижения, выйдет из отпуска — http://apollonia.today

Сахарные милята, а у меня вот вчера вышел огромный текст на Ленте про Дягилевский фестиваль. Пришла жена Ретинского и ругается: никого не обосрал, на тебя непохоже!

Что делать!
https://lenta.ru/articles/2018/06/27/df/

В комментах много сумасшедших русских.

Двойной пост про институции.

1. Надо радоваться, что Богомолов ушёл из МХТ. Все приличные режиссёры _там_ ещё с середины восьмидесятых обзавелись своими театральными компаниями, эта модель организации называется буквально theatre company, а не просто theatre. Troubleyn, Watermill, Ex-Machina, Needcompany етс етс етс. Это несет с собой все преимущества в виде независимой художественной политики, отдельного медиапродакшена, более гибкой модели взаимодействия с площадками/театрами. В России режи типа КБ это до сих пор такие золотые птички в клетке, им надо обеспечить независимость высказывания, им надо создать микрофлору а атмосферу, всё для них родимых. Это перверсивная модель борьбы сообщества за свободу высказывания. Разумеется у Богомолова не хватит ни яиц, ни скиллов, ни текущего состояния рынка, чтобы организовать свою театральную компанию, он как заправская вчерашечка скорее всего перетечёт в ЗИЛ, давно ему обещанный и обильно удобренный им самим слюнями в адрес Собянина. И то что режиссёр уходит в стационарный театр, а не в театральную компанию, это просто ещё один маркёр антимобильности устройства российского театра.

2. По мотивам кончившегося Дягилевского: власти Перми правильно делают, что не строят новый оперный театр. Огромное здание закладывает модель потребления искусства на очень очень долгие годы. Современному театру нужна ещё одна коробка, только более технологичная? Нет. Если театр построили, его надо использовать, и использовать так, как он построен, что естественно делает искусство в нем страшно компромиссным по форме и закладывает чудовищное отставание, потому что если здание есть и оно работает, то это как бы нормально. Странно что сам ТК этого не понимает, или понимает, но не принимает всерьёз. Вот есть Ремпутьмаш, есть вообще индустриальная Пермь и Мотовилиха, — её надо осваивать. Вторичная переработка архитектуры это экологично.

ОНИ ХИТРЫЕ. Друзья, напоминаю просто в очередной раз, если вдруг кто забыл, что дирекция Театра наций это сборище копчёных сумасшедших упорышей.

Также напоминаю в очередной раз, что театральные вузы России это сифилис вселенной, вот адовая история про ГИТИС — t.me/westsidestory/1257

Вслед за Letter to a man Уилсона с Барышниковым посмотрел его же The Old Woman с Барышниковым и Дефо. Спектакли почти рядышком стоят по эстетике и приёмам: опять много русской речи, опять мощный саунддизайн, опять фантастически много повторов и ооочень разорванные фрагментированные связи между сценами.

Тут Уилсон продолжает свою любовь к Пярту, делая где-то на двадцатой минуте длиннющую сцену в почти полной темноте, где у Барышникова и Дефо какая-то откровенно гомоэротическая сцена.

Текст Хармса использован в совсем отрывочном варианте, самые концентрированные даже не куски, а фразы. И они беспрестанно повторяются в разных вариациях. Опять с фанеры (правда значительно меньше, чем в Letter to a man) звучит рявкающий голос самого Уилсона.

Охуенная фурнитура в спектакле. Разломанная пополам кровать, огромный стул. В конце завораживающая конструкция с лампой, которая ползёт вверх-вниз по деревянной решётке, такая же штука в «Сказках Пушкина», только там решётка изображает церковь.

Но больше всего конечно поражает вот эта тотальная фрагментированность всего. Тут ничего не двигается с места, ничего не начинается и не продолжается, это какие-то вспышки шизофренического сознания, даже без привычной уилсоновской визуальной драматургии, которая хоть как-то по дуге эмоционального сюжета увязывала разные куски. Наверняка просто Уилсон божественный гений и ухватил раньше всех эту новую интонацию постантропного будущего.

В этом году жаловаться на работу с прессой на Дягилевском фестивале вообще грех, напишу про другое, про смм, хотя не знаю, кто его вёл.

Проблема смм Дягельфеста и всего пермского оперного обычная для всего театрального смм — он зашкаливающе позитивный.

В прошлом году я был на пермском фестивале Пространство режиссуры, и там была такая сумасшедшая пиарщица, которая, когда я пожаловался публично, что они репостят всякую слащавую поеботину, адово отреагировала в комментах, что-то типа «мата меньше пишите, тогда будут вам и репосты», ну обычное дело, что с них взять. Вот и в пабликах Дягилевского фестиваля стандартное обращение «Друзья», смайлики, восклицательные знаки, репосты восторженных девушек. В чём с этим проблема — это никак не увеличивает ангажированность аудитории. Зачем нужна ангажированность подписичков соцмедиа — это увеличивает интерес к деятельности театра вообще, активизирует евангелизм и, в конечном счёте, увеличивает продажи, social media не зря же marketing.

Это всё очень объяснимо, боязнь негатива это вообще заболевание кажется 95% компаний, продающих и представляющих себя в социалках. Но без негатива и без конфликтных историй и кейсов в аккаунтах театров создаётся капсульный язык и тепличная атмосфера, которые удовлетворить могут только тупорылое начальство.

Я уже говорил, что из всех аккаунтов театров в социальных медиа читать стоит только социалки Центра им. Мейерхольда, и дело даже не в том, что они спокойно перепащивают посты блогеров со словами «уёбищный» и «долбоебизм», а в том, что там живые люди делают живое дело. До недавних перемен ещё нормальный смм был в театре Практика, теперь тоже позитивная пиздопроебонь, приходите в наше кафе, а вот у нас ещё какие отличнейшие спектали есть 😃😃😃😋😋😋

Понятно, что это всё в конечном итоге про аудиторию, потому что в комменты пермского оперного, если он начнёт репостить мат и писать конфликтное, придут бабы в кандибоберах и начнут визжать и отписываться. Но вы или воспитываете долбоёбов, если есть инструменты для этого, или подстраиваетесь под них.