Я в начале года ходил на «Сверлийцев», а ещё в середине декабря — на «Золотого осла». Ни про то, ни про то я вовремя не написал, потому что проекты огромные, и я просто всё время откладывал. Теперь «Сверлийцев» катают в кинотеатрах Великобритании, а «Синюю птицу» выложили на одну крупную тоже британскую видеобиблиотеку театра, где её можно посмотреть по подписке и где она единственная вырывается из ряда чудовищного британского психологического театра с популярными актёрами по Шекспиру. Мне кажется, это всё очень важные кейсы и очень ожидаемо, что именно Электротеатр в России таким экспортом занимается, но я всё равно очень поздравляю коллег. А теперь вот опять идёт «Золотой осёл» и я всё-таки что-то напишу.

Самой громкой реакцией вокруг декабрьских показов стал пост Игоря Гулина про его коротенький неполный визит на «Осла». Гулин сначала написал, что это такой отвратительный перформанс власти и унижения, причём без всякой субверсии в отношении такой репрезентации власти. Потом у него в комментах разгорелась очень продуктивная дискуссия, в конце которой пришли театральные тётки под предводительством Давыдовой и сообщили, что если не хотите разбираться, мол, надо поменьше ходить в театр. Гулин в итоге проапдейтил пост, в котором сказал, что оказался неправ почти во всём; я бы так радикально не оценивал, конечно. У меня был нормальный такой пост в двух частях про это, почитайте:
t.me/apollonia/1466
t.me/apollonia/1467

Я теперь перечитал комменты у Гулина и ещё больше укрепился в мысли, что «Золотой осёл» это мощнейший проект. Хотя бы по одной простой причине: два публичных интеллектуала — Игорь Гулин и Борис Нелепо — в одном и том же спектакле увидели и машину репрессий, и демократическую креативную практику с высокой степенью инклюзии. Когда такие полярности в произведении обнаруживаются — это, по-моему, дорогого стоит.

Если кто-то не знал или забыл, ЗО это такое «разомкнутое пространство работы» — пятидневный марафон по восемь часов на каждый день — в час дня начинаются так называемые модули, в семь — вечерние композиции. Модули разные на все пять дней, композиций же три, и «белая» с «мохнатой» повторяются по разу, замыкая такую фигуру бабочки. В рамках модулей режиссёры-ученики Юхананова показывают эскизы своих спектаклей по тексту «Золотого осла», а он их смотрит и комментирует. Его роль в этом деле обозначается позицией богини Изиды, которой управляет каприз, поэтому он может прервать эскиз в любое время или вообще не смотреть, а кроме того, естественно, как угодно хамски или не-хамски комментировать увиденное, иногда обращаясь к зрителю или не обращаясь к нему вообще. Вечерние композиции же — это уже собранные на основе модулей или не на их основе спектакли Юхананова — со светом, звуком, актёрами в костюмах, всё как надо. Про вечерние спектакли у меня абсолютно идиотическое воспоминание: что-то происходит, непонятно что. Вроде нормальный свет и организация пространства. А вот советская дискотека, ага — постмодернизьм.

Юхананов в 2010-х годах работает с архаическими текстами и в принципе с архаическим понятием вертикали и мистериального, поэтому на обывательском уровне быстрого анализа совершенно невозможно сказать, живёт он как режиссёр в современности или нет. По форме «Золотой осёл» это что-то абсолютно непривычное для российского театрального ландшафта. Такая плотная завязка на харизму главного перформатора ограничивает восприятие этого зрителями, здесь очень мощное присутствие Юхананова и тем, с кем типы темпераментов у него не совпадают, кто неспособен воспринимать вот этот модус комического и/или эпического, заряженный на карикатурное унижение и подавление, — тем это будет, наверняка, утомительно, скучно и противно.

Всем любопытным надо идти, разумеется. Билеты на модули вообще по 300 рублей.

А вот вам на ночь грядущую немного комментариев с Ленты.ру под моим вчерашним текстом. Вчера к вечеру было 60 тысяч просмотров, щас не знаю сколько. Комментарии божественные, очень люблю.
https://lenta.ru/comments/articles/2018/04/10/russkytyatr/

Искал какое-то письмо и нашёл прекрасное, о чём забыл написать сразу — январская переписка с пиарщицей Театра Наций Юлией Гирбой. Прицепляю скрин с самым адом, но там вообще переписка развивалась прекрасно: было видно, как до неё доходит, что это тот самый вилисов, который обидел досмерти теневого худрука театра — Должанского: сначала поздравила с новым годом и записала, а потом вот такой трэш начался. Я даже не говорю про «я, как государственный служащий», ну бывают разные заболевания у людей, но вот это вот про «высокая миссия» — очень страшно. Самое смешное, что потом я стал аккредитовываться на «Синюю синюю птицу» и она просто перестала отвечать на письма. Вот с января в богоспасаемый театр наций ходу нет.

Есть много примеров помоечного театрального пиара, Гоголь-центр, например; но там хотя бы просто профнепригодные люди сидят + меня-то пускали с грехом пополам, а в театре наций прям вот такая совковая хабалка, у которой минимальных представлений об этике проф.переписки не ночевало. Не говорю уже о практике игнорирования повторных писем, тут просто брови поднимаются.

Про эту тётку у меня есть смешная история ещё со скандала с Территорией — как мне рассказали, она распечатала (!) мой текст про Территорию и носилась с ним по театру, показывая и рассказывая, какой вот есть на свете мерзавец вилисов.

Естественно, возможность такого пиара это проблема российских театров как институций (невключённость в общественные отношения, зависимость этих хабалок больше от начальства, чем от сообщества) + тусовочности устройства критики: все лояльные прибегут сами или их позовут; если кого-то не пускают, то ассоциация театральных критиков даже не пикнет.

Если вдруг в театре наций есть кто-то вменяемый, кто тоже отвечает за прессу, я естественно буду рад контакту. И разумеется, всех этих профнепригодных тёток мы будем продолжать ебать, они уже проиграли вдолгую просто потому что советские ущербные лохи, но говорить об этом публично всё равно важно, чтобы закреплять правильные стандарты.

В принципе простительно быть истеричным бойлавером, но самое нелепое это, конечно, быть бойлавером-запутинцем. Это, если неясно, про Цискаридзе, который сорвал лекцию Кузнецовой на Dance Open вот сейчас. И зайдите в их социальные сети посмотрите реакцию фестиваля — тоже к вопросу о помоечном театральном пиаре. Очень стыдно за всех. У нас Ваня Демидкин ведёт прямой эфир с подробностями — http://apollonia.today/live/dance-open/

Бот для подключения прокси @proxy_socks5_bot
впд вконтакте — vk.com/apolloniada
роскомнадзор это гнойные пидоры которых быть не должно

Пока представители РКН не добежали от суда до рубильника, напомню всем кто пропустил мой программный текст от 10 апреля; уже >500 шэров в фб. Вот в частности кусок, где я наношу удары по группе чемезова/должанского:

«Критики, если они вообще что-то понимают про современность, почему-то источают оптимизм и призывают не забывать о контексте, в котором существует российский театр. Им кажется, что в условиях государственного давления, сокращения финансирования и в принципе снижающегося внимания к культуре сложно заниматься инновациями. Им, сидящим на скуденьких бюджетах минкульта, не приходит в голову, что именно эти условия и являются идеальными, чтобы заниматься децентрализацией, эмансипацией, развитием локальных проектов, поиском внебюджетного финансирования, развитием вменяемого театрального маркетинга и коммуникаций вокруг театра, созданием театральных медиа, отвечающих запросам современной аудитории, — то есть попросту качественно и ответственно работать, а не сосать лапу государственных монстров».
https://lenta.ru/articles/2018/04/10/russkytyatr/

Как работает культура: когда я делал перформанс для театра на таганке, мне пришло в голову, что было бы нормально замотать некоторым перформерам руки в фольгу, в итоге мы просто не успели и только одной замотали косу. Потом все посмотрели, написали, что вилисов изящно цитирует современный театр, окей, так и есть — подвешенное дерево, синий свет, формальная пластика, всё на поверхности. Сейчас впервые пролистываю «Tragedy of friendship» Яна Фабра, там у него два воина с перемотанными фольгой руками и баба замотанная в фольгу с пояса до ног типа русалка. Успел бы я замотать своим дружочкам руки — написали бы, что вилисов цитирует Фабра, а вилисов этого даже и не видел. Вот так работает культура.

Удивительные приключения Дины Годер на «Золотом осле» Юхананова. А кто-то записал аудио хотя бы? Страшно интересно послушать фактурно БЮ про критиков. Про сам кейс щас пост напишу.

Так вот, как я уже писал, на «Золотого осла» по-хорошему надо ходить только тем людям, которые спокойно или с удовольствием относятся к тому речевому и поведенческому модусу, который Юхананов в рамках этого проекта практикует: брутальному и агрессивному. Я заранее согласен со всей критикой такого типа речи и поведения — вполне вероятно, что это просто эпатическая (и эпос, и эпатаж) компенсация какой-то несостоятельности, или не компенсация, а просто внешний эффект, никак с сублимацией внутреннего не связнный, просто призванный усилить эстетическое впечатление. Но лично мне очень близок вот этот юханановский тип риторической воинственности, поэтому я не то чтобы даже становлюсь на его защиту, но мне просто более-менее понятно, как это работает.

Непонятно мне другое: вот там в комментах у Дины Годер собрались именитые тётки-критикессы и разбирают: одним кажется, что надо за хамство, значит, банить в «одноклассниках» и «терпеть нельзя», другие рассуждают на языке телеканала «Культура», что это вот такая заведомая «провокация», на которую «зритель соглашается», и поскольку это в контексте театра, то всё ок. Непонятно мне почему люди, типа работающие с языком и словом, таких базовых штук про речь неспособны отрефлексировать. Это не имеет отношения к контексту театра, это имеет отношение только к энергии языка Юхананова.

Любое мало-мальски внимательное наблюдение за разными коммуникационными полями может помочь тёткам-критикессам понять, что есть зоны, условно говоря, видео-рецептов на ютубе, где мамочки-домохозяйки единственное что пишут в комментах это «Мариночка, какое вы замечательное видео сделали!!!!!» — это вот такой тип неуверенной речи, находящей спасение в безбрежном позитиве. Есть другие крайности типа отдельных тредов на реддите или форумов в середине 00-х, где захлебнувшиеся от анонимности обыватели манифестировали себя через тотальное унижение остальных. И есть условные средние зоны типа внешнего твиттера, где назвать френд-фолловера «пидором» вообще в порядке вещей, это работает даже на уровне предосозноннасти, не считается за хамство вообще, а считается такой вот игровой агрессией, служит укреплению контакта. Этому есть какие-то психолингвистические объяснения наверняка, но я их не знаю, это просто факт текущего состояния онлайн-коммуникаций.

И именно такой тип игровой агрессии практикует Юхананов. Естественно в запале он срывается до таких высот и формулировок, что в этом перестаёт быть различимо расстояние между говорящим и говоримым. Но разумеется, что даже не будучи различимым, это расстояние неизменно присутствует. Его речь, обращённая к собеседнику, всегда авторефлексивна, теряет контроль над ней он, кажется, только когда начинается мистериальная спекуляция, но она обращена в пространство, а не к собеседнику.

И если вы критик и работаете с разными типами выразительности — в том числе и речевой, то странно вам не знать, что существует и вот такая манера нарочитой агрессии, которую условная дмитревско-зарецкая неизбежно понимает как хамство, просто в силу тупости. Мне кажется, что на уровне речи, на котором Юхананов существует, хамство как феномен в принципе невозможно. Вот для меня нет вещей, которые я бы воспринимал как хамство, — просто потому что я отключил в себе функцию «обижаться» давным давно. То есть когда например у Марины Давыдовой горит жопа и она называет меня «ничтожеством и дурнопахнущим персонажем», я могу понять, что человек специально пытается меня уязвить, но я неспособен на это эмоционально откликаться и артикулировать как хамство.

Я вот с уважением отношусь к Дине Годер, но заранее согласен с тем, что сказал Юхананов про критику, хоть и не слышал — могу предположить, что он думает. Я вообще вот с кем точно согласен — так это с Жолдаком, который говорит, что критики это паразиты. Сейчас совсем странно выглядит фигура критика, который «описывает и разбирает спектакли». Нужно либо совмещать критическую работу с производством/кураторством культуры, либо уходить в академическую работу, что — учитывая днищенский уровень театроведения как науки — тоже сомнительно.

Короче говоря, в чём должна заключаться правильная работа критика в таких ситуациях: в толерантности к разным речевым модусам. Толерантность заключается не в призыве ко всем людям быть милыми гуманистами, а в принятии разных типов высказывания, в том числе и таких специально-брутальных. Можно не принимать это как феномен коммуникации и относиться к этому плохо вообще, но для личного человеческого комфорта будет правильнее относиться спокойно ко всему. Пока этого не происходит, случаются кейсы Гулина и Годер, которые просто по темпераменту несовместимы с тем, что предлагает Юхананов. Я не знаю, можно ли эту границу как-то преодолеть, или это в принципе энергетическое различие и таким разным людям лучше не сталкиваться в поле концентрированного высказывания.

И вот важное дополнение, Ваня Демидкин указал, чья подруга вчера была на этом скандальном показе. У Юхананова в рамках этого проекта фикс-пойнт на позиции зрителя потребителя и соучастника, который встраивается в действие и помогает ему совершиться — очень ординарная мысль для современного театра. Но исходя из этой позиции у него претензия и к критикам, которые застыли в позиции неучастия и неспособны ввести себя в регистры разного современного театра, который, может быть, хочет осуществить инклюзию всех зрителей, и критиков тоже, потому что через инклюзию раскрываются его важные свойства. Разумеется, критики конвенционального типа перед таким испытывают большое сопротивление.

Так, у нас стрим с закрытия ебучей золотой маски. Включайтесь.
https://journali.st/broadcasts/63831861