Мало чем вилисова можно удивить: нельзя удивить ни мужчиной с двумя членами, ни спектаклем Дмитрия Бикбаева в Театре Луны, ни состоянием российских театральных медиа. Но я вот сейчас обнаружил, что на два мартовских показа «The Song of Songs» Веры Мартынов/Алексея Сысоева не раскуплена половина билетов. И поскольку подписчики вилисова это единственная достойная&приличная театральная аудитория в этой стране, то я вас, конечно, спрашиваю: вы что, друзья, охуели что ли? А куда же вы тогда идёте, если не идёте на SOS? На Тимофея Кулябина вы блять идёте что ли?
http://theatreofnations.ru/event/1776
http://theatreofnations.ru/event/1776
Лекцию Обриста в «Стрелке» совершенно невозможно смотреть из-за перевода, надеюсь выложат оригинал, хотя вообще видео 2010 года, но вот эта картина человека, функционирующего с бесконечным ускорением, ежесекундно сосредоточенного и перманентно генерящего идеи лично меня приводит в почти эротическое возбуждение. Очень хотелось бы выглядеть как он, то есть как человек, которому сразу хочется отдать все свои деньги и любить его всю жизнь. Но в первую очередь отдать деньги, конечно. Вот поставишь рядом с таким теоретически какого-нибудь нашенского, извините, Богомолова — то есть условного деятеля «современной» культуры, который степенно и меланхолично в самоупоении рассуждает об эмпириях, на каждом шагу укатываясь в лирику, — и такой сразу душной провинциальностью веет, хочется вымыться. С другой стороны, конечно, дело не в национальном вопросе, потому что ну вот Мизиано рядом с Обристом посадить не стыдно, а Богомолова стыдно. То есть это опять же про то что русский театр в жопе, а совриск и музыка не очень.
https://www.youtube.com/watch?v=80fR-FkCBdE
https://www.youtube.com/watch?v=80fR-FkCBdE
YouTube
Ханс-Ульрих Обрист. Лекция «Музеи будущего»
Чего не хватает современному музею и что может изменить его навсегда?
В своей лекции Ханс-Ульрих Обрист скомпилировал представление мирового художественного сообщества о будущем — будущем в целом и будущем музеев, которые являются срезом культуры и отношения…
В своей лекции Ханс-Ульрих Обрист скомпилировал представление мирового художественного сообщества о будущем — будущем в целом и будущем музеев, которые являются срезом культуры и отношения…
Наконец-то посмотрел «Макс Блэк или 62 способа подпереть голову рукой» Хайнера Геббельса. Видео сорян не могу, идите в Электротеатр вживую смотреть.
Спектакль этот — восстановленная версия геббельсовского спекта аж 1998 года, который назывался просто «Max Black» и впервые был показан в швейцарской Лозанне.
Я ничего не могу с собой поделать — меня приводит в сакральный ужас российский артист и этот текст на русском. Это мне кажется таким неуместным и провинциализирующим, что просто нет никаких сил. Понятия не имею, почему у меня возникает такое впечатление. Вероятно, потому что я русофоб. Может быть это просто колониальный синдром. Но никак фонетически/электронно не модифицированная русская речь в «европейского типа» перформансе заставляет меня чесаться и нервничать. А ещё этот актёр воспроизводит вот этот странный модус погружённого в себя учёного — такого, каким погружённого в себя учёного показывали в советских фильмах: всегда чуть сгорбленный, смотрит вниз, в моменты эврики поднимает голову и приоткрывает рот, повторяет механически одни и те же вещи. Это так стереотипно, что неприятно.
Но вообще бог с ним с актёром, он тут слава богу один и слава богу он хотя бы не забывает, что ему нужно делать в какой момент времени. Спектакль же, несмотря на то что имеет текст, скомпилированный из записных книжек четырёх философов и учёных — Поля Валери, Макса Блэка, Георга Лихтенберга и Людвига Витгенштейна — генерально строится на взаимодействии перформера с реквизитом, выворачивающимся в музыкальные декорации. Тут всё изобретательно: всякие мелкие штуки, вот например он стукает крышкой кофеварки и этот звук записывается и крутится несколько раз, так и с другими инструментами и с его речью тоже.
Спектакль безобидный абсолютно, ноль агрессии, милые картинки сумасшедшего учёночного мирка с аквариумами и всякой такой хуйнёй. То есть ты прямо смотришь и в голове держишь: ага, 1998 год, отлично вообще. Есть какие-то очень крутые штуки с пиротехникой или такой коробкой, которая под давлением выпускает круги пара/дыма, которые вылетают по прямой и растворяются.
Вообще отлично и красиво и окей. Будет в афише — идите.
Спектакль этот — восстановленная версия геббельсовского спекта аж 1998 года, который назывался просто «Max Black» и впервые был показан в швейцарской Лозанне.
Я ничего не могу с собой поделать — меня приводит в сакральный ужас российский артист и этот текст на русском. Это мне кажется таким неуместным и провинциализирующим, что просто нет никаких сил. Понятия не имею, почему у меня возникает такое впечатление. Вероятно, потому что я русофоб. Может быть это просто колониальный синдром. Но никак фонетически/электронно не модифицированная русская речь в «европейского типа» перформансе заставляет меня чесаться и нервничать. А ещё этот актёр воспроизводит вот этот странный модус погружённого в себя учёного — такого, каким погружённого в себя учёного показывали в советских фильмах: всегда чуть сгорбленный, смотрит вниз, в моменты эврики поднимает голову и приоткрывает рот, повторяет механически одни и те же вещи. Это так стереотипно, что неприятно.
Но вообще бог с ним с актёром, он тут слава богу один и слава богу он хотя бы не забывает, что ему нужно делать в какой момент времени. Спектакль же, несмотря на то что имеет текст, скомпилированный из записных книжек четырёх философов и учёных — Поля Валери, Макса Блэка, Георга Лихтенберга и Людвига Витгенштейна — генерально строится на взаимодействии перформера с реквизитом, выворачивающимся в музыкальные декорации. Тут всё изобретательно: всякие мелкие штуки, вот например он стукает крышкой кофеварки и этот звук записывается и крутится несколько раз, так и с другими инструментами и с его речью тоже.
Спектакль безобидный абсолютно, ноль агрессии, милые картинки сумасшедшего учёночного мирка с аквариумами и всякой такой хуйнёй. То есть ты прямо смотришь и в голове держишь: ага, 1998 год, отлично вообще. Есть какие-то очень крутые штуки с пиротехникой или такой коробкой, которая под давлением выпускает круги пара/дыма, которые вылетают по прямой и растворяются.
Вообще отлично и красиво и окей. Будет в афише — идите.
Четыре часа с двумя антрактами я вчера высидел на новом «Гамлете» петербургского режиссёра Юрия Бутусова. Не могу описать свою генеральную эмоцию иначе как деликатное недоумение.
Начнём с того, что в спектакле ничего не происходит. То есть совсем ничего не происходит в этом спектакле. Ну то есть тут актёры несколько раз пляшут под заливистый бит из начала двухтысячных на залитой красным светом сцене, а в остальное время они декламируют текст — в основном находясь в одной и той же позиции по 10-20 минут. Есть роли, которые исполняются истерически. Это не вызывает чувства стыда, но и не ангажирует внимание. Ещё они два раза выносят чёрные доски и застилают ими сцену — это вероятно должно было выглядеть как ритуал, но выглядит как потеря времени.
На сайте театра зачем-то особо подчёркивается, что роль Гамлета исполняет девушка (Офелию — мужчина, но сделано это так невыразительно, что наверняка режиссёр просто запереживал отсылок к гомосексуальности). Я не понимал, зачем это надо подчёркивать, пока в первом антракте зрительница сзади меня не спросила своего спутника: «а зачем это сделано так что вот баба вместо мужика и мужик вместо бабы?» Вероятно, для этой культурной вселенной кросс-кастинг до сих пор предмет для обсуждения и внимания. Радует, что есть в России люди, готовые удивляться, это всегда приятно.
Если бы мне потребовалось охарактеризовать этот спектакль одним словом, я бы выбрал слово «никакой». А ведь есть люди, которые по режиссуре этого спекта пишут курсовые! Мне кажется, в дохлой копчёной свинье больше режиссуры, чем в «Гамлете» Бутусова.
Совершенно не стоило бы писать этот пост и вообще ходить в Ленсовет на это, если бы меня не спрашивали так часто «а ты принципиально не смотришь Бутусова или как?» — ну то есть существует какая-то база любителей этого режиссера, причём совсем молодых, плюс для питерской театральной тусовки он какая-то прямо фигура. И я всегда удивлялся на такие вопросы, потому что ну не спрашивают же меня всерьёз а чё я не хожу на спектакли Марка Захарова или там Михаила Ширвиндта. Вот на фоне этого диссонанса интереса к Бутусову некоторой референтной группы и абсолютно никакого спектакля и формируется моё недоумение. Мало ли уёбищного театра в мире — да ужрись хоть за глаза, но как такое могло выйти из под руки известного человека в Петербурге в 2018 году — у меня аж дыхание перехватывает от непонимания.
Причём самое ужасное, что это не стыдно и не плохо, это очень крепко склеено и скроено, актёры читают всё как надо, свет какой-то даже симпатичный, но если бы это было русско-драматически ужасно, то ещё можно было за что-то уцепиться глазами, но в этом спекте нет вообще никакой амбиции, а если она есть, то она мне непонятна. В итоге ты сидишь четыре часа и нет какой-то адовой скуки или мучения, но есть только большая неловкость от непонимания, а зачем вот это вообще всё.
Начнём с того, что в спектакле ничего не происходит. То есть совсем ничего не происходит в этом спектакле. Ну то есть тут актёры несколько раз пляшут под заливистый бит из начала двухтысячных на залитой красным светом сцене, а в остальное время они декламируют текст — в основном находясь в одной и той же позиции по 10-20 минут. Есть роли, которые исполняются истерически. Это не вызывает чувства стыда, но и не ангажирует внимание. Ещё они два раза выносят чёрные доски и застилают ими сцену — это вероятно должно было выглядеть как ритуал, но выглядит как потеря времени.
На сайте театра зачем-то особо подчёркивается, что роль Гамлета исполняет девушка (Офелию — мужчина, но сделано это так невыразительно, что наверняка режиссёр просто запереживал отсылок к гомосексуальности). Я не понимал, зачем это надо подчёркивать, пока в первом антракте зрительница сзади меня не спросила своего спутника: «а зачем это сделано так что вот баба вместо мужика и мужик вместо бабы?» Вероятно, для этой культурной вселенной кросс-кастинг до сих пор предмет для обсуждения и внимания. Радует, что есть в России люди, готовые удивляться, это всегда приятно.
Если бы мне потребовалось охарактеризовать этот спектакль одним словом, я бы выбрал слово «никакой». А ведь есть люди, которые по режиссуре этого спекта пишут курсовые! Мне кажется, в дохлой копчёной свинье больше режиссуры, чем в «Гамлете» Бутусова.
Совершенно не стоило бы писать этот пост и вообще ходить в Ленсовет на это, если бы меня не спрашивали так часто «а ты принципиально не смотришь Бутусова или как?» — ну то есть существует какая-то база любителей этого режиссера, причём совсем молодых, плюс для питерской театральной тусовки он какая-то прямо фигура. И я всегда удивлялся на такие вопросы, потому что ну не спрашивают же меня всерьёз а чё я не хожу на спектакли Марка Захарова или там Михаила Ширвиндта. Вот на фоне этого диссонанса интереса к Бутусову некоторой референтной группы и абсолютно никакого спектакля и формируется моё недоумение. Мало ли уёбищного театра в мире — да ужрись хоть за глаза, но как такое могло выйти из под руки известного человека в Петербурге в 2018 году — у меня аж дыхание перехватывает от непонимания.
Причём самое ужасное, что это не стыдно и не плохо, это очень крепко склеено и скроено, актёры читают всё как надо, свет какой-то даже симпатичный, но если бы это было русско-драматически ужасно, то ещё можно было за что-то уцепиться глазами, но в этом спекте нет вообще никакой амбиции, а если она есть, то она мне непонятна. В итоге ты сидишь четыре часа и нет какой-то адовой скуки или мучения, но есть только большая неловкость от непонимания, а зачем вот это вообще всё.