Посмотрели новый спектакль Максима Диденко «Норма» и хотим за него перед вами извиниться. До утра не ждет.

Спектакль Максима Диденко «Норма» такой же отменно унылый и ненужный, как самоироничные и жеманные дискуссии художественного руководителя Театра на Малой Бронной Константина Богомолова с протестующими на премьере. Призванный обслужить анахроничный эпатаж Кисы Богомолова, Максим Диденко мог бы более продуктивно использовать ресурсы в своем спектакле «Норма». В спектакле Максима Диденко «Норма» нам два с половиной читают отрывки из романа Сорокина «Норма».

Спектакль Максима Диденко «Норма»:

— принужденная хореография, которую деревянные актеры в стыдном и стыдливом белье телесного цвета делают вообще невыносимой;
— рутинные проекции на прямые плоскости;
— актер фотографически похожий на молодого Сорокина. Такой традиционный комплекс русского театра — возводить себя к литературе; типа, мы тут не просто так, мы текст великого русского писателя ставим;
— неизобретательная сценография, центром которой, в т.ч. смысловым, становится дыра. Рекламные рецензии кокетливо называют дыру сточной трубой. Хотя это вполне нормальный анус человека.

Мы с вами уже не так молоды, чтобы смотреть говенные спектакли.

Мы с вами слишком молоды, чтобы смотреть говенные спектакли.

короче, мы сходили за вас на спектакль Максима Диденко «Норма», скажите спасибо. Можете спокойно заниматься более перспективными занятиями: смотреть, как вялится корюшка, кататься по кольцевой, читать Сорокина, жить в России.

Кастеллуччи приехал!

Тактика продаж логично привела к полупустому залу. Зато полупустой зал дает новую перспективу. Норма театра Кастеллуччи — это всегда полные залы. «А тут приходишь, зал пустой, тебе просто как-то неоднозначно и странно, не безопасно просто».
Пиши перформанс с места события: «я скучал по такому театру, где не нужно ничего для мощного аффективного переживания. вчера я просто вспомнил, за счет чего стал интересоваться театром. ну то есть там вообще ничего нет — это редукция, но не ради формы, а абсолютно вот содержательная редукция, очень осознанная и наполненная.»

На сегодня и на завтра билеты не проданы вообще (от 1000 руб.). На входе выписывают проходки в партер. Приходим, захватываем спектакль Кастеллуччи, и небо поёт.

Режиссер Серебряков и плохие знаки (из дневников филолога Чудакова, 2005 год)

Locker Room Talk, Ада Мухина, Дарья Юрийчук, Ольга Тараканова, Центр имени Мейерхольда

Locker Room Talk — победители прошлогодней резиденции Blackbox. Спектакль по вербатим-пьесе шотландца Гэри Макнейра, в которой мужчины рассказывают, как они обсуждают женщин за их спиной. Если судить по отрывкам текста из спектакля, это профанирующая феминизм пьеса с однобокой выборкой спикеров: крен в сторону вульгарного и упрощенного понимания гендерных стереотипов.
В просто-напросто красивом (медиа)пространстве команда спектакля пьесу не разыгрывает, а довольно ловко — иногда совсем неловко — переводит её в действие. Спектакль заявлен как конференция, но обычно жесткой структуре конференции не следует. По сути он представляет собой последовательный порядок сцен, в которых авторки перебирают различные инструменты от документального театра до драматической импровизации, чтобы проследить чувственные и эмоциональные реакции собственных тел на текст Макнейра. В Locker Room Talk сочетаются потенциально сильные в своей неуютности образы (выбор пакета, который наденут женщине на голову перед сексом) с провалами, к которым приводят сочетания перформативного с отрепетированностью реакций, и того и другого с невнятной актерской работой.
Перед началом зрителей просят следить за своими возможными неприятными переживаниями. Действительно травмирующим опытом становится знаменитая сцена-тренажер «Возражение»: зрители должны убедить перформерок, разыгрывающих сценку про карточную игру, отказаться от слова шлюха. Хотя сами создательницы и называют тренажер безопасным, очевидно, что здесь в спектакль про ненасилие неожиданно и уверенно входят абьюзивные практики. Зрителей, по крайне мере на последнем показе, принуждают выйти на сцену и поимпровизировать с перформерками. Переубедить их и внедрить продуктивную стратегию обычно ни у кого не получается, ведь у перформерок нет критической дистанции к самим себе — они тут просто актрисы, которые до последнего натужно импровизируют.
В спектакле проговаривают, что язык имеет власть над нами, и Locker Room Talk еще раз фиксирует эту власть — вся команда бессознательно усваивает упрощенный дискурс Макнейра. Безопаснее сходить на следующий кружок гендерных исследований, который ведут одни из авторок спектакля — Оля Тараканова и Даша Юрийчук; мы же знаем, что они умеют спокойно, умно и точно http://meyerhold.ru/kruzhok-gendernykh-issledovaniy/

Ваш Досуг — бесплатные билеты в театр и на концерты. От вас — только отзывы: получил, сходил, написал.

Электротеатр — Канал Электротеатра Станиславский. Неформальные анонсы, фотографии с репетиций, внутренние мемы, стикерпаки с Юханановым и подвешенные билеты.

Tabula Rasa — от интервью с Юрой Музыченко и Mgzavrebi до эссе про Вальтера Беньямина и Кортасара. Самый свежий канал об искусстве — вэлком!

▪️◼️Si◼️▪️ — импровизация, современная академическая музыка, рецензии на новые книги и репортажи с конференций, альтернативный музыковедческий взгляд на популярную музыку.

Inner Emigrant — шеф-редактор «Вашего досуга» рассказывает о культурных событиях, иногда пишет забавное, иногда заумное, иногда раздает билеты, иногда пропадает на недели. Его преимущество в том, что он не навязывает мысли, а лишь накидывает темы для размышлений.

tony_morello — молодой, но амбициозный канал, автор которого с удовольствием рассказывает о новинках кинопроката и актуальных сериалах, а также любит вспоминать киноленты ХХ века и находить в них точки соприкосновения с современным миром.

Happy New Ears — виолончель с электроприводом, филд рекординг под кромкой льда, песни гейши эпохи Сёва, и прочие странные звуковые ощущения. Автор канала - исcледователь современной академической музыки и лауреат премии для музыкальных критиков "Резонанс" 2018.

Трапеция с голыми боярами — канал про оперу, академическую музыку и театральные обыкновения.

Смольный без провода — канал ведёт человек, променявший жизнь в Питере на работу в самарском театре. Посты с акцентом на нестоличную культурную повестку, но и без столиц никуда.

Посттравматический театр — критик и специалист по коммуникациям Александра Воробьёва пишет об интересных спектаклях и театральных проектах, истории и теории театра

Schnecke — канал об опере и театре, ведёт театровед, музыкальный критик и начальник литературно-издательского отдела Большого театра Татьяна Белова. Инсайдерской информации о Большом здесь точно нет, а мысли о послушанном-посмотренном - есть. И анонсы лекций и важных показов в кино тоже есть.

Немирович и Данченко — канал о современном театре — уставшее тайное сопротивление

вот бы сейчас писать подводки для подборки каналов про музыку и театр как в 2017м и всем не насрать все каналы хорошие многиесамчитаююююююююююю и мне не стыдно

не подводи итоги, не совершай ошибку

Дмитрий Ренанский — это такой бывший вилисов времен появления креативного класса и евро по сорок пять — подвел театральные итоги десятилетия на сайте colta. Выяснилось, что сайт colta еще функционирует и даже самонадеянным капслоком утверждает: «вам нужна кольта». нихуя не нужна, дайте ей спокойно помереть https://www.colta.ru/articles/10/22436-itogi-teatr

Еще выяснилось, что Ренанский остается стабильно невнятным. В последнем абзаце даже удивляешься появившейся бодрости текста, но оказывается, что это Кристина Матвиенко. Для динамичности повествования Ренанский использует present simple tense в past simple tense, доходит до 2018 года и, не приходя в сознание, пишет: «Умирает Олег Табаков».

Главный же итог статьи об итогах — это ощущение ненужности, неуместности любых итогов, усталости от них. Явления и события современного искусства, шире — культуры, сопротивляются попыткам фиксации и разного рода каталогизациям, газообразность — их типическая черта. Актуальный театр течет сквозь пальцы, не мыслит себя темпоральными рамками спектакля, сезона, премий, итогов. Показательно, что итоги Ренанского игнорируют новых независимых и малые институции, феминистские, инклюзивные и левые тренды в театре. Примерно всё, что декларативно не приемлет насильственность, иерархию, патернализм. Ренанский своей выборкой воспроизводит структуру централизованного государства, к которому сайт кольта вроде бы в оппозиции. В тексте есть кейс Волкострелова, но лишь как удачный пример институализировавшегося: «…становится постоянным резидентом всех крупнейших театральных форумов — от «Золотой маски» до фестиваля NET». Бессознательно, как кажется, назначая именно эти фестивали крайними значениями широченного диапазона — даже интересно, что в этой вселенной располагается между ними — Ренанский высвечивает приверженность центрированного субъекта к линейным представлениям о прошлом и настоящем, ведь «золотая маска» — в начале года, а net — в конце.

солнышки, у нас давным-давным не было афиш и анонсов. Заволновались даже в государственной думе, попросили напомнить вам, чтобы вы как можно чаще ходили в Театр.doc:

— «выйти из шкафа» 28.11. и 19.12.

— «война близко»

— «рейв 228»

Просьбу проверить три спектакля Дока на пропаганду терроризма, гомосексуальности и наркомании в милицию отнесла Елена Александровна Ямпольская — бессмысленная женщина за культуру в бессмысленной организации. Забавно, что эта уебоха летом звала к себе в думу театральных блогеров, обсудить такие актуальные проблемы русской культуры, как возрастная маркировка для произведений искусства. никто не пришел.
Донос государственной дуры — лучшая рекомендация. Спешите видеть.

А в пятницу и субботу в Доке на площадке 8/3 премьера Вилисова и Именных «Я увидел рыжего мальчика и у меня взорвалась голова». Имейте интенцию

И еще важное, свободу Юлии Цветковой